Валерий Панюшкин, автор книги «Рублевка: Player’s handbook», уверен: жизнь в российском заповеднике миллионеров — «Игра, в которую вольно или невольно, сознательно или бессознательно играют на Рублевке все».
Правила в этой Игре должны быть не установлены изначально, а навязаны теми, кто сильнее. Навязывание правил — это часть Игры.
Вот, например, в самом начале 90-х жил в поселке Новь, в той его части, что выходит к деревне Раздоры, профессор Московского университета Александр Аузан.
А по соседству заселился Отари Квантришвили — по официальной версии предприниматель, меценат и любитель вольной и классической борьбы, а по слухам — криминальный авторитет. Поселился и первым делом, конечно же, принялся строить новый дом.
***
Аузан нервничал: бандиты ведь как акулы, задыхаются без движения, не могут угомониться на достигнутом, и если Отари получил участок, то захочет ведь прирезать и соседний.
Именно так и случилось. Однажды Квантришвили пришел к Аузану и начал «гнать телегу», то есть рассказывать малоправдоподобную историю, в которую не поверить нельзя, потому что, если не поверишь, рассказывающий очень обидится, а ему только того и надо — обидеться, найти повод для ссоры.
Квантришвили рассказал, что строители у него идиоты, неправильно как-то спроектировали новый дом, что дом сам собой выстраивается как-то так, что залезает к Аузану на участок, и — резюме! — не будет ли Аузан так добр продать Квантришвили пару соток своего участка по рыночной цене?
Аузан понимает: это только начало разводки, только первый ход многоходовой комбинации, цель которой — захватить его участок. Как шпана на темной улице останавливает интеллигентного прохожего просьбой закурить: откажет — можно обидеться, избить и ограбить; согласится — значит слабак, и после второго вопроса можно найти повод обидеться, после чего избить и ограбить.
И тогда Аузан сказал: «Тут у нас, в Раздорах, земельные споры между соседями принято решать по- добрососедски». Квантришвили кивнул: да, по-добрососедски — это правильно, это и по воровским понятиям правильно, и по древним, отложившимся в памяти Квантришвили грузинским обычаям. «И денег, — продолжил Аузан, — с соседа не брать». Квантришвили удивленно вскинул брови.
Сотка на Рублевке даже в начале 90-х стоила уже целое состояние.
«Поэтому, Отари, — резюмировал Аузан, — возьми себе две сотки даром, готовь документы, я подпишу». И грозный Квантришвили повержен. Дальнейший захват Аузанова участка оказался для Квантришвили невозможен.
***
В терминах великой рублевской Игры это значит, что профессор сумел навязать вору свои правила, а вор профессору — нет. Само по себе установление правил — уже ведь стратегия и залог победы в Игре. Кто устанавливает правила, тот и победил.
Из книги Валерия Панюшкина.
Книга есть в бумажную и электронном вариантах.
