Мифов о финских и карельских богах почти не осталось, ведь и финны, и карелы были формально обращены в христианство еще в Средние века. Лишь в 1551 году протестантский епископ Микаэль Агрикола собрал сохранившиеся сведения об их пантеоне. А вы можете познакомиться с богами и духами, заглянув в новинку «Карело-финские мифы».
Хийси — лесной демон, ставший чертом
Древним духом, которому поклонялись все прибалтийские финны, был Хийси. Его имя восходит к названию священной рощи, где запрещалось ломать ветки и рубить деревья и где в древности хоронили умерших; другие названия загробного мира и северной страны Похьёлы — Хиитола у финнов («Дом Хийси») и Хииела у эстонцев.
До недавнего времени в этих урочищах приносили в жертву еду, пиво, деньги, шерсть, одежду и т. п. Хиитилайсет или хииденвяки — «народ Хийси» — это души людей, не нашедшие загробного пристанища. Встретивший толпу духов — безголовых уродцев, движущихся в вихре или на лошадях «по тропе хийси», — может умереть или сойти с ума. Известны также отдельные культовые деревья хийси: береза, сосна, ель; озера хийси, каменные курганы и груды камней, называемые «камни Хийси», — рассказывали, что их набросали древние великаны (Хитской камень и Хидгора известны и русскому населению Онежского озера). Самому Хийси приписывался великанский рост. Считалось, что у него есть сыновья и жена.
После христианизации священные рощи были заброшены, и Хийси превратился в злого духа, лешего. Так стали именовать ад, чертей, нечистую силу вообще — «народ хийси»; появились представления и о хийси, обитающих в водоворотах и водопадах. У водных хийси есть чудесный скот — можно подстеречь их коров, когда те выходят из озера пастись, и похитить их.
Пособниками Хийси оказываются вредоносные насекомые: шершень — «пташка Хийси», паучиха — «шлюха из рода Хийси». «Стрелы хийси» несут болезни, к ним обращаются в заговорах колдуны. «Конь хийси» — воплощение чумы. Появление Хийси знаменовало смерть человека. Как и всякий леший, он мог погубить или спасти заблудившийся скот, мог способствовать удачной охоте.
Тапио и Миэликки — хозяева леса
В отличие от Хийси, в верованиях финнов и карел Тапио остался преимущественно духом-покровителем лесных промыслов, «золотым королем леса», «лесным седобородым старцем». В заговорах к нему обращались с просьбой о помощи в охоте; в лесу возле пня — «стола Тапио» — ему оставляли мелкие приношения. Его лесная страна именовалась Тапиола или Метсола («Лесная страна», иногда, как средоточие лесных богатств, она отождествлялась с Похьёлой). Руна о певце Вяйнямёйнене рассказывает, как «мудрый старец Тапиолы» выходит из медной горы на золотой холм, чтобы послушать чудесное пение. Его женой считалась Миэлотар, Миэликки (Меттикки) — «лесная хозяйка», «мать» или «дочь леса», к которой тоже обращались охотники в заговорах с просьбой «отворить сундук медовый… выпустить золотого и серебряного зверя» или привести их «из дальней дали» — из самой Похьёлы. Покровителями охотников считались также дети Тапио — сын Вирбуса и дочь Тыыникки.
К «лесным парням и девам» обращались в заговорах с просьбами сохранить пасущийся там скот. Особо выделялась Тапиотар или Хонготар — «Сосновица»: эта хозяйка соснового бора считалась прародительницей медведей. Недаром череп убитого зверя с особыми церемониями хоронили на сосне: верили, что он возродится у своей матери, в лесу.
Медведь в мифах народов, живущих в лесу, напоминал человека, ведь он мог ходить на задних лапах. В представлениях карел он был прóклятым человеком (именовался даже «лесным королем»), поэтому оброс шерстью. Чтобы зверь не трогал скот, пасущийся на опушках, нужно было провожать животных в рукавицах, которые имитировали медвежьи лапы.
Кремневая фигурка медведя, найденная на юге Финляндии. Каменный век
Ахти — хозяин вод
Бог Ахти, упомянутый Агриколой, считался покровителем рыб и тюленей, владельцем водных богатств, «золотым хозяином моря» в рунах. Его представляли в виде старца с седой или позеленелой бородой в серебряных одеяниях, иногда в виде рыбы. Море — Ахтола — его амбар. Ему посвящены рыбацкие заговоры, в которых иногда рыба отождествлялась с самим Ахти: «Окунь, дедушка наш Ахти, приходи клевать скорее».
Его супругой или дочерью была Велламо, ее безуспешно пытался изловить и взять в жены сам Вяйнямёйнен. Этот эпический певец тоже имел непосредственное отношение к рыболовству: его струнный инструмент — чудесное кантеле — был сделан из хребта гигантской щуки (о нем мы поговорим отдельно). Игра на кантеле заставляла заслушаться всех обитателей суши и моря.
Как хозяину иного мира — целебной водной стихии, — Ахти посвящены заговоры с просьбами исцелить от болезней, как хозяину богатств — просьбы о наделении золотом и серебром. В карельской сказке говорится, как некий пастух обронил в реку свой нож. Ахти услышал жалобы пастуха и принес ему со дна золотой нож. Но честный пастух отказался от чужого имущества. Тогда Ахти принес серебряный нож и, наконец, железный, принадлежавший пастуху. Когда пастух взял потерянный нож, Ахти похвалил его за честность и оставил ему все три ножа. Завистливый товарищ решил нажиться на щедрости водяного и бросил свой нож в воду. Но когда Ахти пришел к нему с золотым ножом, жадный пастух хотел схватить его и остался ни с чем. Ахти отплыл от берега.
Водяные и русалки
У финнов и карел были известны и другие водные духи: водяной Ветехинен, «мать воды» Веден-эма, «хозяйка воды» Веденэманта. Водные духи могли показываться в виде рыбы, собаки, жеребенка, козла, даже испуганного зайца (если увлечься его преследованием, можно упасть в море и утонуть). Опасно встретиться в море с одноглазой рыбой: она способна хвостом сбить рыбака с лодки в воду, а если попадется в сети — поднимется шторм. Черноликая русалка любит расчесывать свои волосы у воды, моет в волнах длинные груди, которые забрасывает за спину. Иногда русалки попадают в рыбацкие сети: если их отпустить — в рыбной ловле будет сопутствовать удача.
Финская богиня воды Велламо на гербе области Пяйят-Хяме
Духи-хозяева
Карелам и финнам (как и прочим финно-угорским народам) известны были также многочисленные низшие духи: хозяева (халтья, халдья) стихий (земли, воды) и природных урочищ — лесов и гор («хозяева» обитали внутри гор и скал), покровители рода и семьи — домовые духи, среди которых особым почитанием пользовались хозяева очага и хозяева бани. Хозяин очага напоминал с виду того, кто первым разжег в нем огонь. Свое недовольство нерадивыми людьми дух демонстрировал странным шумом, стуком и т. п. Иногда домовые «хозяин» и «хозяйка» имели диковинный вид: один глаз во лбу и красную шапочку с кисточкой. Считалось, что домовым становится первый умерший в доме. Даже лодка — важное для финнов Балтики транспортное средство (недаром о строительстве первой лодки слагались специальные руны) — имела своего духа-хозяина.
Хозяйственные постройки в национальном парке на финском острове Сеурасаари
У финнов сохранился короткий мифологический рассказ — быличка — о домовом духе, который обитал в хлеву на сеновале в виде белой кошки. Обитатели дома привыкли к нему, кормили молоком и даже сдвигали с насиженного места, если нужно было сено. Дух заботился о лошадях, которые лоснились от довольства, хотя и не получали лишнего корма. Но однажды нерадивый работник заявился пьяным на сеновал. Дух злобно зашипел на него, и тогда работник ударил его оглоблей. Ему показалось, что удар пришелся по камню, и он ударил еще раз (что недопустимо в обращении с нечистой силой). Оглобля сломалась, и обломок попал по лбу пьянице, который пролежал без сознания до утра. Домовой же перешел в другой дом, и с ним ушло благополучие лошадей. Часто домовой дух жил в виде змеи — при таких змеях хорошо плодилась скотина.
Баня (сауна) была особо почитаемой постройкой, где проходили многие ритуалы, связанные с родом и семьей, — в первую очередь родины, когда роженица должна была очиститься в бане. В баню отправлялась и молодуха, которую после свадьбы принимали в новую семью. Она дарила полотенце хозяину или хозяйке бани (приношения делались и хозяину хлева). Наконец, баню топили для умерших предков на праздник кекри. Нельзя было поздно мыться или ночевать в бане: дух мог запугать, ободрать кожу, замыть до смерти.
Еще больше удивительных историй — в книге «Карело-финские мифы»
На обложке поста — картина Роберта-Вильгельма Экмана, сюжет из «Калевалы». Эта и другие иллюстрации из книги
