Что делает нас хорошими людьми? Соврать ради спокойствия подруги или сказать правду? Наслаждаться шедеврами, созданными безнравственными людьми, или «отменить» произведения вместе с авторами? Надо ли возвращать тележку супермаркета обратно в магазин, жертвовать на благотворительность, оставлять чаевые официантам (и в каком размере)?
Этические вопросы встают перед нами каждый день. Майкл Шур, продюсер сериалов «В лучшем мире», «Офис» и «Черное зеркало», пытается найти ответы, исследуя труды философов и реальную жизнь. Делимся фрагментом из его книги «Мифы об идеальном человеке».
Врать или не врать?
Вы пользовались подобными отговорками, чтобы не выполнять социальные обязательства, которые вас раздражают?
— «Прости, не видел твоего сообщения. У меня в последнее время глючит телефон».
— «Я сегодня не смогу приготовить ужин, няня отказалась сидеть с ребенком».
— «Я бы очень хотел пойти на школьный концерт к твоей дочке, но моя ящерица очень грустит. Она не залезает на свой любимый камень, не ест салат, мне нужно побыть с ней».
Один из самых распространенных этических вопросов, на которые нам приходится отвечать: «Стоит ли говорить правду?» Многим неприятны обманщики, но механизмы общества работают слаженнее, если их смазывать безобидной ложью.
Безобидная ложь или обидная правда? — Источник
Конечно, проще на первый взгляд (и, может, даже вежливее) наврать человеку, что тебе нужно позаботиться о своей больной ящерке, вместо того чтобы сказать: «Я не хочу идти на концерт твоего ребенка, потому что там будет скучно и вообще отстойно» или, что еще хуже, несмотря на это все-таки пойти на концерт. Но нужно понимать, что когда мы врем, то поступаем неэтично. Мы знаем, что так делать не стоит, и каждый раз, когда так делаем, мы испытываем неприятное ощущение… Мы понимаем, что это плохо, по крайней мере сомнительно. Однако это чувство быстро проходит, жизнь продолжается, и в большинстве случаев не стоит долго переживать. Но так ли это на самом деле плохо?
Когда мы впервые сталкиваемся с одной из подобных ситуаций — скажем, подруга надела ужасную блузку на собеседование и спрашивает наше мнение, — мы можем как следует поразмыслить.
Что хорошего в том, чтобы солгать, и сказать, что блузка нам нравится
1. Мы не хотим оскорблять чувства подруги.
2. По сути, мы радуем ее.
3. Нас не считают поганцем.
4. Нашей дружбе нет конца.
Что плохого в том, чтобы сказать правду: блузка чудовищна
1. В первую очередь мы расстраиваем подругу.
2. У нас намечается неприятный разговор и спор о том, должен ли настоящий друг всегда говорить правду. А обсуждать подобные темы сложно, когда кто-то расстроен из-за того, что вы сказали правду.
3. Нас считают поганцами.
4. Подруга может отреагировать болезненно, настаивать на своем, чтобы доказать нам, что мы неправы, надеть уродливую блузку на собеседование, не получить работу, поскольку представитель компании усомнится в ее способности принимать решения, раз человек может купить такую ужасную вещь, впасть в глубокую депрессию, порвать все связи с друзьями и семьей, стать преступницей, совершить тяжкое правонарушение, провести двадцать пять лет в тюрьме строгого режима.
Каково жить в мире, где самые близкие друзья не всегда говорят нам правду? Не так уж плохо на самом деле, так что нам скорее стоит избегать конфликтов и объявить, что кружевные воротнички сейчас в моде, а огромные неоновые зеленые пуговицы — отличная тема для начала разговора.
Тут нужен настоящий зануда
С этической точки зрения лучше всего не идти легким путем, руководствуясь личными интересами. Было бы здорово, если бы это было так! Но, скорее всего, это не так. Мы также вынуждены признать, что прошли только половину пути: мы думали о хорошем/удовольствии, которое идет от лжи, и плохом/страданиях от того, что мы говорим правду. При этом мы не попытались рассчитать хорошее/удовольствие от правды или плохое/страдание от лжи. Мы не слишком принимаем в расчет эти переменные уравнения, поскольку они еще более расплывчаты.
Как вычислить общественную пользу правды или общественное зло лжи во спасение? Кажется, это возможно, только если в результате этих действий произойдет что-то осязаемое: скажем, если мы соврем, что нам нравится уродливая блузка, а подруга, вдохновившись комплиментом, наденет ее на собеседование, не получит работу из-за того, что пришла ужасно одетой, впадет в глубокую депрессию, совершит тяжкое преступление и проведет двадцать пять лет в тюрьме строгого режима.
Есть много «а что, если», связанных с этическими размышлениями, что отчасти заставляет пошатнуться аргументы утилитаристов. Так что, возможно, есть и другая этическая система, которую можно использовать. Дающая жесткие и четкие правила, которым просто следовать, чтобы гарантированно достичь успеха с точки зрения морали. Возможно, нам нужен настоящий зануда. Суровый аккуратист, который будет неодобрительно скрещивать руки на груди, когда мы уклоняемся от ответа. Лишенный сантиментов немецкий отец, который посмотрит на наши оценки за поведение, увидит пять пятерок и одну пятерку с минусом и спросит: «За что минус?»
Нам нужны Иммануил Кант и философская теория, известная как деонтология.
Категорический императив: самая немецкая идея в истории
Деонтология — наука об обязанностях или обязательствах. Если вы слышали этот термин раньше, либо а) вы изучали философию, либо б) у вас был очень неприятный разговор на вечеринке с аспирантом по имени, допустим, Джонас.
Иммануил Кант (1724–1804), которому мы в первую очередь благодарны за распространение деонтологии, считал, что необходимо рассматривать правила этичного поведения, используя лишь свою способность четко рассуждать, а затем уверенно следовать правилам. Возникает какая-то ситуация, мы подбираем конкретную «максиму», которой должны следовать, следуем ей, дело в шляпе.
Поскольку важна только наша приверженность любому придуманному нами правилу, результаты действий не имеют значения. Следовать верным правилам = поступать нравственно. Не следовать им = не действовать в рамках морали. Вот и всё. Никакой свободы действий, лазеек, оправданий.
По легенде, его распорядок дня был настолько точным и предсказуемым, что владельцы магазинов в Восточной Пруссии сверяли часы по нему, когда он проходил мимо их магазинов в округе. Скорее всего, это выдумка, но мы можем сделать вывод о том, какие мифы ходили о нем, учитывая его жесткие взгляды на мораль и его ученость в целом. Раз человек построил целую этическую теорию на основе «чистого разума», он должен быть очень ученым.
До того как углубиться в философию морали, Кант был любителем истории и науки, о чем мы узнаём от Бертрана Рассела: после Лиссабонского землетрясения он писал о теории землетрясений; он создал трактат о ветре и небольшое эссе о том, влажный ли западный ветер в Европе, потому что пересек Атлантический океан.
Труды философов XVIII в. написаны не то чтобы с юмором, но, честно говоря, я умираю со смеха, когда думаю о «трактате о ветре» Канта. Представьте себе самый скучный текст на свете, например историю садового шланга на 900 страниц. Я гарантирую вам, что трактат Иммануила Канта о ветре в десять раз скучнее. Но как только он перестает восхищаться… движением воздуха, его мощным разумом полностью овладевает мораль. Его и по сей день очень уважают западные философы, вероятно потому, что никому из них никогда не приходило в голову прочесть трактат о ветре.
Кантовское объяснение деонтологии, как известно, трудно читать. Кант никогда не писал веселых стихотворений. Его работы — полная противоположность забавным стишкам. Они выглядят так:
Это случайный фрагмент произведения Канта, но они все такие. Вряд ли вы возьмете его книгу с собой на пляж. Однако самая важная идея кантовской этики довольно проста. Это так называемый категорический императив, понятие, которое он вводит в своей работе с очень притягательным названием: «Основы метафизики морали»:
Мы обязаны согласиться с этим, поскольку это, возможно, самое известное утверждение в западной философии. Разве что парочка дотягивают до его уровня: фраза Cogito, ergo sum Рене Декарта («Я мыслю, следовательно, я существую»), высказывание Томаса Гоббса «Жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна» и, конечно, строчки из песни хип-хоп-дуэта Insane Clown Posse «Вода, огонь, воздух и грязь, но как же, черт возьми, устроены магниты?».
Как создать правила?
Согласно категорическому императиву, нельзя просто найти правила, которые говорят нам, как мы должны себя вести. Нам необходимо найти правила, которым, по нашему представлению, следуют и все остальные. Прежде чем что-то сделать, нужно определить, что произойдет, если все поступят именно так. И если мир, в котором все так поступают, неприятен нам, значит, нам так поступать нельзя.
Можно ли солгать подруге? Нет. Потому что сначала мы должны представить себе мир, в котором все лгут, и там, как мы понимаем, никто никогда не будет доверять друг другу, человеческое общение станет просто функцией, все будут друг друга подозревать и даже ложь (то, что мы собираемся сказать) потеряет смысл.
И говорить правду нам следует не «потому что мы заботимся о подруге», или «боимся, что нас уличат во лжи», или что-то в этом роде. Мы должны говорить правду только из чувства долга следовать универсальной максиме, которую мы сформулировали.
Давать деньги на благотворительность, потому что, скажем, «печально видеть мир таким, какой он есть», может, и хорошо, но это действие не имеет моральной ценности. Она появляется, только если мы придерживаемся максимы — например, «если у нас есть возможность, нужно помогать тем, кому повезло меньше», — и можем представить, что все в мире следуют ей. Чтобы стать хорошими маленькими кантианцами, все наши действия должны быть мотивированы идеей «Действовать из чувства долга следовать универсальной максиме». И ни шагу в сторону, никаких исключений!
Может быть, после чтения книги вы захотите обратиться к трудам классиков. А может быть, и нет. — Источник
По сути, Кант хотел указать на различия между людьми, использующими чистый разум (подтверждая, что мы особенные, единственные существа, которые могут это делать), и остальными представителями низшего, животного мира, где безраздельно правят эмоции и чувства, а события подчиняются этим низменным страстям. Вот почему такие вещи, как счастье и страх, нужно исключить из уравнения, когда мы рассматриваем мотивы. Я имею в виду, что коровы и дикобразы могут испытывать счастье или страх и мы должны быть лучше, чем тупой жующий черешок дикобраз.
Именно поэтому Кант считает, что благотворительность из сочувствия или печали заслуживает похвалы, но не соответствует принципам морали. Почтение Канта к человеческой способности использовать мозг делает его немного снобом, и благодаря этому он в хорошей компании. Большинство философских школ, как древних, так и современных, тратят невероятное количество времени, превознося самых блестящих и образованных из нас, а также утверждая, что люди лучше других существ, потому что мы можем думать, рассуждать и философствовать.
Эти аргументы имеют смысл до тех пор, пока вы не увидите во время весенних каникул детей, потягивающих водку из пистолета, вырезанного изо льда, и тогда вы решите, что выдры и бабочки даже поумнее нас. Но строгая система Канта дает нам определенный комфорт. Поскольку «успех» с точки зрения морали приходит только из чувства долга следовать универсальной максиме, если в результате наших действий происходит что-то «плохое», то это не наша вина, мы-то вели себя хорошо!
Не существует максимы, которой нужно следовать, включающей создание «счастья». Ведь «счастье» субъективно, мы определяем это понятие только для себя. Ничто в мире, каким бы простым оно ни было, не сделает всех счастливыми. То, что делает меня счастливым, кого-то другого глубоко расстроит или оставит равнодушным либо, может, тоже счастливым, но по-другому или в другой степени.
Итак, если бы Кант написал забавный стишок, чтобы пояснить свои взгляды, он был бы таким:
Не так уж и заковыристо.
По материалам книги «Мифы об идеальном человеке»
