Вот-вот ждем из типографии новую книгу Владимира Торина — продолжение цикла «Таинственные истории из Габена». Действие романа «О носах и замках» начинается в тот же вечер, как мистер Келпи ушел от доктора Доу. Нашему доктору приносят кое-что странное. Именно это «кое-что» и запускает цепочку невероятных событий, неожиданных происшествий и незабываемых встреч. Крошечные тени, смеющиеся в потемках, заполонили город; ходят слухи о том, что в Габене появилась Машина Счастья. А газеты вещают ни много ни мало о Преступлении Века. Принесли отрывок из книги.
***
— Джаспер! — раздалось вдруг из-за стены. — Джаспер! Зайди ко мне в кабинет!
Джаспер тяжко вздохнул и подумал: «А что будет, если я не отвечу? Может, дядюшка решит, что меня тут нет, что я куда-то исчез, и оставит меня в покое хотя бы до конца странички?»
Ответом на его мысли было очередное: «Джаспер!» — и мальчик понял, что никто его в покое оставлять не собирается.
Он нехотя отложил журнал, спрыгнул с кровати и потопал в кабинет дядюшки.
Дядюшка Натаниэль сидел за своим столом. Над его макушкой на длинных гнутых шеях сгрудилось несколько ламп. Они были похожи на любопытных зевак, заглядывающих ему через плечо.
Когда Джаспер вошел, дядюшка, не поднимая головы, сказал:
— Думаю, тебе будет любопытно на это взглянуть.
Мальчик приблизился и буквально застыл, уставившись на странное нечто на дядюшкином столе. Крошечное голенькое существо глядело прямо на него своим неживым взглядом, словно ожидая чего-то. Джаспер и думать забыл об оставленном в спальне журнале.
— Предвосхищая твое недоумение и последующие за ним очевидные вопросы, — начал дядюшка, — скажу, что это отнюдь не странная больная кошка и что это создание принесла сюда мадам Леру, которая живет возле канала. У тебя есть какие-нибудь предположения, что это?
— Я не знаю, — сконфуженно ответил мальчик. — Какой-то человечек?
Дядюшка едва не нарушил свою извечную маску холодной строгости непозволительной для себя улыбкой.
— Человечек? — Он поднял бровь. — Не слишком-то достойное настоящего исследователя определение. Человечек… кхм…
— А что же это тогда? — раздраженно спросил Джаспер.
Он терпеть не мог, когда дядюшка принимался снисходительно занудничать, словно какой-то трехсотлетний профессор, — за доктором Доу водилась такая вредная, по мнению племянника, привычка.
— Ну конечно же, это гремлин, — сказал дядюшка. — Самый что ни на есть настоящий гремлин.
Племянник округлил глаза и, зажав пальцами нос, склонился над изрядно воняющим существом.
— Из тех, которые «Ты ведешь себя как непослушный гремлин»? — Джаспер припомнил одну из любимых фраз мамы — она говорила ему ее всякий раз, как он отказывался убирать в своей комнате.
— Полагаю, к послушанию или непослушанию гремлины не имеют никакого отношения, — продолжил занудничать дядюшка. — Думаю, так говорят потому, что это как-то связано с тем кавардаком, который оставляют после себя гремлины-вредители. Ну, или дети, разбрасывающие повсюду свои… эм-м… как это называется?
— Игрушки, — с утомленным вздохом подсказал Джаспер. В мире Натаниэля Френсиса Доу такого понятия, как игрушки, в принципе не существовало. Племянника частенько посещала мысль, что дядюшка и вовсе родился на свет уже взрослым, со строго поджатыми губами, в одном из своих кромешно-черных костюмов.
Джаспер проворчал:
— Я и так знаю, почему детей сравнивают с гремлинами. Просто не знал, что вот это, — он ткнул пальцем в маленького мертвеца, — гремлин. Ого, какие у него зубы! Такими, наверное, несложно грызть часы.
— Не только часы.
Прежде Джаспер гремлинов не видел. Слышал лишь, что они в изобилии водятся в окрестностях железных свалок и возле фабрик в Гари. Гремлины считаются настоящей напастью, ведь питаются они едва ли не всем, что под руку подвернется: обожают гвозди, канцелярские кнопки и шестеренки, пьют машинное масло и керосин, а закусывают мылом и парафином. В Старом центре есть даже специальная служба по отлову гремлинов, но где Старый центр, а где Тремпл-Толл! Если верить тому, что говорят, живут гремлины глубоко под землей, а когда все же выбираются из своих нор, то людям на глаза по очевидным причинам стараются не попадаться.
Признаться, представлял Джаспер этих вредительских коротышек по-другому: крошечное существо на столе, что бы ни говорил дядюшка, очень походило на человека, в то время как мальчик до сего момента полагал, будто гремлины выглядят как белки с железными зубами.
— Что ты будешь с ним делать? — спросил Джаспер и только сейчас заметил, что на руках у дядюшки его белые рабочие перчатки.
Доктор Доу закрепил над гремлином увеличительное стекло с выпуклой линзой.
— Я собираюсь установить причину смерти.
— Причину сме-е-ерти? — вдохновенно протянул Джаспер. — Так и знал, что здесь кроется какая-то тайна! Думаешь, его убили? И это как-то связано с коварными выходками злодеев, желающих остаться неизвестными?
Натаниэль Доу неодобрительно поглядел на племянника — тот с малых лет обладал тем, что доктор крайне не приветствовал: богатой фантазией и особой впечатлительностью.
— Вряд ли здесь кроется какая-то тайна, Джаспер, — сказал дядюшка. — Мадам Леру опасается, что гремлин умер от болезни, и желает удостовериться, что эта болезнь, если она имеет место, не заразна. Между тем нет никаких свидетельств того, что гремлинские болезни (о которых науке практически ничего не известно) передаются человеку. Впрочем, сам он теоретически мог умереть от какого-то недуга. Я собираюсь это выяснить. Выскажу предположение, что ты не откажешься мне ассистировать.
Джаспер бросил испытующий взгляд на маленького мертвеца: в этом существе ощущалось что-то таинственное, ведь не зря же оно оказалось на дядюшкином столе — в том смысле, что не каждый день сюда попадают гремлины. Джаспер ни за что бы себе не простил, если бы упустил возможность поучаствовать в разгадке тайны его загадочной смерти. Он не верил, что дело в простой скучной болезни. Это ведь не какая-то миссис Гринуэй с улицы Слив с ее странным кашлем или мистер Брюквинс из мясной лавки с чесоткой — это самый настоящий гремлин!
— Конечно, дядюшка, — сказал Джаспер, — я помогу тебе.
В предвкушении он выбрал из лежащей на столе стопки рабочих тетрадей доктора Доу «Дневник вскрытий», взял карандаш и приготовился записывать…
По материалам книги «О носах и замках»
Обложка поста — иллюстрация Аны Награни
