Читать можно по-разному. Можно проглотить книгу за вечер, запомнив лишь сюжет. А можно вслушиваться в каждое слово, обращать внимание на метафоры, будто бы незначительные фразы и туманные отсылки — и шаг за шагом постигать замысел автора.
Открываем запись на курс «Суперчитатель»: будем изучать всем известные, но полные загадок произведения Достоевского и Булгакова (а еще стихи!) как профи — филологи и литературные критики. Освоим метод текстового анализа и научимся видеть неприметное и скрытое.
Если вы пишете сами, ведете блог, интересуетесь культурой, — практикум поможет вам взглянуть на книжный мир рентгеновским зрением — и «хакнуть» код текста. Чтение уже не будет для вас прежним.
Обреченные Ивановичи
Только представьте: типаж и характер героев у Достоевского можно вычислить по имени — уже при первом их появлении. Все имена, фамилии и даже отчества у писателя — символически значимые: известно, что в его библиотеке был церковный календарь, где раскрывался «буквальный смысл» греческих имен.
Например, Лизавета — всегда юродивая: о сестре старухи-процентщицы говорится, что она «робкая и смиренная, чуть не идиотка», но при этом «Бога узрит». Имя Катерина («чистая») — для гордых и возвышенных женщин, а София («мудрость») — для кротких и добрых. А Сонечка еще и живет в доме портного Капернаумова: Капернаум — это город, в котором проповедовал Христос…
Но есть и более трудные вопросы: например, почему в «Преступлении и наказании» так много Ивановичей и все они обречены на гибель. Этого мы, признаться, и сами не знаем. А наш эксперт — знает. И расскажет вам.
«Петь Лазаря» — но какого и сколько?
Отправляясь на допрос к Порфирию Петровичу, Раскольников твердо думает: «Этому тоже надо Лазаря петь». «Петь Лазаря» значит прибедняться, строить из себя дурачка: здесь имеется в виду бедняк из новозаветной притчи. «Да полно тебе Лазаря петь», — говорит Базаров в «Отцах и детях».
Но Порфирий спрашивает про другого Лазаря — друга Христа, которого тот воскресил: «И-и в воскресение Лазаря веруете?» «Ве-верую», — отвечает убийца. А после, у Сонечки, просит читать ему из Евангелия именно про того Лазаря — и она делает «энергичное ударение» на фразе: «ибо четыре дни, как он во гробе».
В МИФе немало классики с оформлением на любой вкус — от Young Adult до стильных покетбуков. Форма тоже важна 🙂
Что кроется за «догадкой» мастера?
Вы, конечно, помните этот эпизод из «Мастера и Маргариты»: поэт Иван Бездомный попадает в психушку, знакомится с таинственным «мастером» и пересказывает ему историю Воланда про Понтия Пилата. И слышит в ответ: «О, как я все угадал!»
В одной этой фразе заключена вся философия писательства у Булгакова: автор не сочиняет истории, а с помощью высшего озарения «угадывает» истину — то, чего он не видел, но что подлинно было 2000 лет назад. Поэтому мастер говорит, что он — не писатель. Он ничего не придумал и не сочинил. Он — мистик, пророк. Поэтому же его рукопись отправилась в печку — но рукописи не горят.
Что «имел в виду автор»?
Откуда литературные критики и филологи вообще знают, что имел в виду Пушкин или о чем думал Толстой? В том и секрет: они обращают внимание на мельчайшие детали, которые «проглатываются» при обычном чтении. Анализируют звучание имен, отслеживают повторы метафор, достраивают контекст.
А пока — намекнем еще на пару «секретов», о которых пойдет речь на занятиях:
- Почему Порфирий Петрович смог расколоть Раскольникова
- Отчего в «Преступлении и наказании» так много снов и почему они снятся только двум персонажам
- Правда ли, что «в стихах всё быть должно некстати, не так, как у людей…»
- Почему «Мастер и Маргарита» заканчивается, когда «Фауст» начинается
- Когда отсутствие эпитетов эффектнее их наличия и как расшифровывать метафоры
- Наконец, что из всего этого имел в виду автор на самом деле
«Понять жизнь — это выучить ее темный язык», — писал знаток семиотики Юрий Михайлович Лотман. Именно этот язык мы и будем учить на курсе: избавляться от иллюзии простоты текста и «заколдовывать» его заново — чтобы превратить чтение в увлекательное приключение.
