Любовь, брак и духи у древних славян

Ольга Паньшина

Представления наших предков о женщинах, замужестве и покровителях семьи были интересными и удивительными. Чем жены привораживали мужчину после его измены? Какой смысл вкладывали в сказки? Кого винили в ссорах? Для чего носили кокошник? Обо всем этом можно узнать в книге Александры Барковой «Славянские мифы». Принесли оттуда несколько интересных фактов.

Славянские мифы

Жена в образе козы

Головной убор замужних женщин — рогатая кичка — напрямую связан с образом козы. Кичку новобрачная надевала на свадьбу (и затем носила по праздникам до конца детородного периода); если же происходило венчание, то поверх кички невеста повязывала платок, а выходя из церкви, снимала его. Множество свадебных ритуалов направлены на то, чтобы уберечь новобрачных от сглаза, и невеста в кичке — это максимальное воплощение символики козы: и как силы плодородия, и как оберега от зловредного колдовства.

Рогатая кичка

Магический кокошник

Символом женщины и матери, растящей детей, служила курица. Эта птица дала название самому известному женскому головному убору — кокошнику (от слова «кокошь», то есть курица, наседка). Массовая культура сформировала ошибочное представление о кокошнике как о девичьем уборе, перепутав его с «повязкой». Повязка — это открывающий макушку убор девушки с более или менее украшенной лобной частью и с лентами, которые завязываются на затылке. Кокошник же, символизирующий наседку, — женская шапка, полностью закрывающая волосы от лба до затылка; часто наиболее богато украшалась не передняя, а задняя часть кокошника — позатыльник.

Шитые жемчугом кокошники были подлинным сокровищем и передавались по наследству. До рождения первого ребенка молодая могла носить это великолепие ежедневно, поскольку кокошнику предназначалось магически обеспечить ее плодовитость и защитить первенца — самого уязвимого из детей. Став бабой (то есть матерью), русская женщина надевала кокошник по праздникам, в обычной жизни заменяя его скромным повойником. Ассоциации новобрачной с образом курицы подчеркивались и ритуальным воровством наседки — перед свадьбой ее похищали в доме невесты, а затем выпускали в курятнике жениха.

Повязка и кокошник из коллекции Н. Л. Шабельской

Все беды от ведьм

Любые ссоры и беды в семье, не спящие по ночам дети, расстроенные свадьбы были, разумеется, делом ведьминых рук. Ведьмой обычно считали любую одинокую женщину, как правило, с тяжелым характером или какими-то особыми чертами облика: горбатую, хромую. К ведьмам причисляли рожденных вне брака, а также девочек, которых более двух лет кормили грудью.

Медведь и сексуальность

Медведь был символом центра потустороннего мира. И, как его хозяин, он воплощал изобилие, плодородие, сексуальность. В фольклоре широко распространены представления о медведе, берущем в жены заблудившуюся в лесу девушку. Детская сказка «Маша и медведь» — упрощенный вариант сказки «Медвежье Ушко», где героиня рожает от медведя сына исполинской силы и возвращается с ним в деревню. Сюда же относятся рассказы о том, как под шкурой убитой медведицы люди обнаруживали бабу в сарафане, или похищенную со свадьбы невесту, или сваху.

Брачная символика медведя разнообразно воплощена в свадебных ритуалах, начиная с гаданий о грядущей свадьбе: приснившийся девушке медведь сулил скорейший визит сватов. Когда жених приезжал за невестой, мать новобрачной встречала его в вывернутом тулупе, изображая медведицу. На свадьбе молодым полагалось поцеловаться по возгласу «Медведь в углу!». Если муж изменял жене, то в качестве приворотного средства, возвращающего верность супруга, использовали медвежий жир.

Богатырки

В древности женщин не считали нежными и хрупкими созданиями. Яркая черта славянских былин — череда богатырок. Их также называют «поленица», то есть та, которая сражается в поле. Среди таких персонажей упоминается Настасья Микулишна, сажающая Добрыню себе в карман; Василиса Микулишна, вызволяющая мужа из темницы; Настасья Литовская, более искусная в воинском мастерстве, чем ее муж Дунай.

Богатырка Настасья Королевична. Открытка С. Соломко. Начало XX в.

Богатырки известны не только по былинам. В сказке действует Марья Моревна — она победила и держит в плену Кощея. Кстати, в МИФе об этой героине есть темное фэнтези, вдохновленное славянским и скандинавским фольклором.

Непристойный заяц

Заяц как мужской эротический символ фигурирует в многочисленных непристойных байках (одну из них рассказывает герой фильма Эйзенштейна «Александр Невский», текст взят из сборника «Русских заветных сказок» А. Н. Афанасьева). В хороводных и свадебных песнях, а также в гаданиях «зайка» — это жених. Неудивительно, что заячий жир считался средством от бесплодия. Вспомним и загадку о земле и снеге: «Заюшка, беленький, полежи на мне; хоть тебе трудно, да мне хорошо».

Русалки, невинные и страшные

Наши предки придавали браку такое большое значение, что тех, кто не испытал опыта супружества, причисляли к русалкам. Они относились к категории самой страшной нежити — неупокоенным мертвецам, то есть людям, не изжившим свой срок. Это не только и не столько девушки-утопленницы, сколько любые девушки, умершие до брака. Погибшие дети также могли «уходить в русалки». Если девушка была просватана, но умирала до свадьбы, то ее непременно причисляли к русалкам.

«Небесная супруга»

Вы задавались вопросом, почему в сказках Иван-царевич женится на лягушке? Оказывается потому же, почему римский царь Нума Помпилий был женат на нимфе Эгерии. Это широко распространенный в мифологии мотив «небесной супруги», нам он лучше всего известен по образу поэта и его музы. Общество считало, что для удачи на охоте, для любого творчества, для пророчеств, для благополучного правления мужчине необходима помощь его волшебной супруги. В архаике потусторонний мир — это мир животных, поэтому целый ряд героев сказок и эпоса вступает в брак с самками животных. На более высоком уровне развития культуры такая супруга становится лесным духом, а на уровне цивилизации оказывается незримой.

Иллюстрация М. Эбермана к сказке «Царевна-лягушка». 1914 г.

Откуда берутся дети

Конечно, в мифологии славян их приносил аист. Он брал ребенка (или лягушонка), бросал его в печную трубу, и тот через огонь попадал в лоно женщины (лягушонок в печи превращался в человека). Ту же функцию приписывали языческому богу Роду. Он связан с широко известным представлением о том, что зародыши детей (а в других мифологиях — и животных) падают с небес.

По материалам книги «Славянские мифы»

Купить книгу: МИФ / Ozon / WB / Читай-город