Румынский фольклор, мистика и магия часто сводятся к образу Дракулы, как будто Трансильвания — это и есть вся Румыния, что неверно и несправедливо еще и по той причине, что роман Брэма Стокера даже с первой имеет мало общего, не говоря о второй.
Писательница и переводчик Наталия Осояну берет на себя задачу показать замысловатую красоту и самобытность румынской мифологии, открыв читателю дверь в неизведанный мир. Её книга «Румынские мифы» — это истории фольклорных, сказочных персонажей: чертей, вампиров, морских дев и прочих — от Бабы-Яги (Мумы Пэдурий) до Дракулы.
Выбрали несколько любопытных историй из книги Наталии — о самом популярном персонаже румынских мифов, загадочных красавицах и всяческих мохнатых.
Балаур
Балаур — один из самых популярных персонажей румынских сказок, и почти наверняка человек, который в детстве прочитал хоть одну, запомнил именно его. Кажется, что с этим существом все ясно без всяких объяснений. Но это не так.
С одной стороны, в сказках он действительно выглядит как дракон: колоссальных размеров рептилия, иногда с семью головами, обитающая у воды и терроризирующая окрестные села и города, которые вынуждены жертвовать балауру юношей и девушек, чтобы не умереть от жажды. Таков расклад, при котором какой-нибудь герой — например, Фэт-Фрумос в одной из своих ипостасей — его убивает.
Румынский этнолог и фольклорист Тудор Памфиле отмечает сходство балаура с древнегреческой ламией
Балауры отличаются по местам обитания: водные, сухопутные и воздушные. Сухопутные балауры обитают в темных, сырых оврагах, а воздушные связаны с грозами. Они еще называются «алэ» или «халэ». Говорят, халэ рождаются из людей очень злых и с нечистой совестью, которые ложатся спать во время грозы и видят дурные сны.
Есть и космические балауры, способные проглотить солнце или посредством битвы решить, каким будет следующий год — засушливым или плодородным.
Мохнатые: приколич, триколич, вырколак
Из всех румынских оборотней выделим три формы, которые встречаются чаще всего: приколич, триколич и вырколак.
Приколич
Приколич — это человек, который превращается в пса или волка, потому что ему такую судьбу наворожили или потому что он был проклят. Приколичи бродят вместе со стаями обычных волков, пока не иссякнет проклятие, и говорят, что стая, в которой есть такая тварь, практически неуловима и очень жестока по отношению к людям.
Приколичем может стать седьмой или девятый ребенок в семье, дитя союза близких родственников или внебрачное, а также рожденное с каким-нибудь необычным физическим признаком, особенно «в шапочке», «в рубашке», с волосами или с хвостом. Еще приколичем станет тот, кто выпил — добровольно или вследствие чужого злого умысла — волчью мочу.
Волки, преследующие Соль и Мани. Джон Доллман. 1909
Особая разновидность приколича — восставшая из могилы неправедная душа, которая способна бесчинствовать в окрестностях кладбища в волчьем облике столь же успешно, как и настоящий зверь.
Приколича невозможно расколдовать, его можно только убить. Самый сложный этап в этом смысле — выследить и ранить оборотня в волчьем облике, потому что он, как правило, даже после легкой раны превращается в человека. Согласно некоторым преданиям, приколич-волк всегда белого цвета.
Триколич
Что касается триколича, то нередко этот термин употребляется как синоним первой разновидности оборотней или же в таком контексте, что разница между триколичем и приколичем неясна. Например, Дмитрий Кантемир пишет в «Описании Молдавии», что триколич — «то же, что у французов Loup-garou [оборотень]: по поверью, он чародейством может обращать людей в волков и других прожорливых зверей, придавая им такой норов, что они нападают на людей и стада и терзают их».
Но есть и другая версия, согласно которой триколич — дитя союза между человеком и демоном-волком или волчицей, наполовину зверь, не умеющий превращаться и обреченный всю жизнь странствовать со стаей. Он способен чародейством — то есть укусом — превратить в оборотня.
Выкорлаки
Вырколаки могут получиться либо каким-то из ранее перечисленных способов, либо «просто так» в результате нарушения запрета на прядение в установленные дни (например, во вторник). «Живой» вырколак не превращается в волка в физическом смысле, зло творит лишь его душа, отделяясь от тела во сне. По нитям, спряденным в запретное время, вырколаки поднимаются из пустоты и взбираются на небо, где пожирают луну, солнце или звезды. Во избежание непоправимого катаклизма такие нити следует порвать, а лучше всего, конечно, не нарушать сакральные запреты.
Несравненная царица растительного мира
Из всех растений, которые произрастают в Румынии, мандрагора безусловно лидирует с точки зрения колдовской значимости. Воистину, если какое-то растение и заслуживает культового статуса, то именно она.
Корень мандрагоры используется и в целительстве, и в любовной магии, и в вопросах улучшения финансового благополучия. Его можно обратить и во зло, все зависит от воли и мастерства колдуна или колдуньи. Так или иначе, сперва корень надо выкопать. Согласно поверьям, мандрагора растет в глухих лесах — там, где не слышно пения петухов из окрестных сел, — поэтому знахарки сперва ее отыскивают и повязывают на верхнюю часть растения красную ленту, а после рано утром отправляются выкапывать корень. Когда они уходят из села, никто не должен их заметить — ни человек, ни какое-то другое живое существо, — иначе собранная мандрагора потеряет магические свойства.
Изображение мандрагоры с человекообразным корнем в издании «Гравюры по истории растений» (1701)
При себе у знахарок пища: яйца, освященные в церкви, пирожки, голубцы, а также вино. Отыскав помеченную красной лентой мандрагору, они выкапывают корень, кладут на землю, вокруг раскладывают принесенное и садятся пить и есть. За трапезой, что немаловажно, знахарки обнимают и ласкают друг друга, читают заговоры и говорят о том, для чего нужен корень мандрагоры — какого эффекта они надеются добиться с его помощью. Женщины легкого поведения выкапывают мандрагору обнаженными.
Зынеле: загадочные красавицы из румынских преданий
Зынеле (или зыны) — это скорее полубожества. Они делятся на добрых и злых. Первые выглядят всегда как ослепительно красивые, стройные девушки, наделенные волшебными силами. Они помогают героям — чаще всего герою, — и нередко одна из них в конце истории становится его супругой, отказываясь от бессмертия и волшебства. Зыны рождаются из цветов и в целом считаются цветочными божествами. Но бывают и лесные зыны, живущие в густом и старом лесу, водяные, зыны-птицы и так далее.
Бендида, вероятный прототип зыны. Кипр, ок. III века н.э.
Зыны не ходят поодиночке, их может быть три, двенадцать или больше. Если зыну обидеть, она (вместе с сестрами или подругами) отомстит: наказывают злодея или героя, совершившего злой поступок, слепотой. Зынами повелевает царица-зына, и живут они в особом мире — точнее, в особой местности потустороннего мира, куда смертным путь заказан, а немногие нарушители границ превращаются в зверей или каменные столпы.
Злые зыны могут быть злобными, скрюченными старухами или, опять же, прекрасными девушками, но склонными обижать смертных.
Претенденты на роль Мирового древа
Мировое древо — широко распространенный мифологический архетип, встречающийся в культуре самых разных народов и, как правило, интерпретируемый в качестве «мировой оси», центра равновесия, незыблемой опоры, которая корнями уходит в землю, а ветвями касается небес.
Нельзя сказать однозначно, какое именно дерево в румынской мифологии можно сопоставить с Мировым — легенды в этом смысле очень неточны, — но можно перечислить те, которые явно наделены сакральным значением и выделяются на общем фоне. К таким разновидностям относятся яблоня (măr), дуб (stejar), ель (brad) и три разновидности клена: остролистный (arțar), белый (paltin) и полевой (jugastru).
Ель
Ель очень часто встречается в самых разных румынских ритуалах и обычаях, сопровождающих человека от рождения до смерти, и в последнем случае ее присутствие подразумевает и посмертное участие — сопровождение души в загробном мире. Последнее считалось особенно важным, если умерший/умершая был(а) не женат / не замужем: в этом случае ель выполняла роль невесты или жениха. Кроме того, в некоторых легендах и песнях, включая погребальные, упоминается волшебная ель. Эта ель растет на границе между миром живых и миром мертвых, и ее функция заключается в том, чтобы по просьбе души наклониться и стать мостом или лестницей, по которой она пересечет предел. Не зная, как читать символы, практически невозможно правильно истолковать, например, эту народную песню:
Ель, ты с гору вышиной!
Наклонись-ка
надо мной,
Чтоб увидеть мог с тебя я
Всех, кого не забываю.
Стройный я любил цветок —
Он давно увял, поблек…
Стать бы ласточкой-касаткой,
К детям полететь украдкой,
Свить гнездо под их окном,
Заглянуть на миг в их дом,
Чтоб увидеть — сыты ль дети,
Хорошо ль им жить на свете?
Да, это не лесной разбойник тоскует по брошенной семье — это душа пытается дотянуться до родного дома и детей, которые уже обзавелись собственными семьями, чтобы узнать, все ли у них хорошо…
Клен
У клена, особенно белого, иной сакральный смысл: прежде всего, из его древесины было изготовлено било Ноя — деревянная доска, по которой ударяют молотком, — чьи звуки помогли преодолеть дьявольские козни и закончить ковчег. С той поры, как уточняют предания, в любой церкви било вырезают из древесины белого клена, и звук била предшествует звону колоколов, прогоняя нечистую силу. Кроме того, предание
об основании одного из самых известных и важных румынских монастырей — Путны — гласит, что построили его на месте старого клена, в который вонзилась стрела господаря Штефана Великого. Предположительно, фрагмент ствола этого дерева до сих пор хранится в монастыре как одна из священных реликвий.
Клен причастен не только к истории Путны. Относительно монастыря Слатина, построенного господарем Александру Лэпушняну, легенда повествует следующее: к господарю явился отшельник, которого во сне навестила Богоматерь и велела Монастырь Путна построить монастырь на том самом месте, где растет известный ему белый клен. Что и было сделано.
Яблоня
Что касается яблони, то она как дерево и плод — частый персонаж сказок и легенд. Золотые яблоки пропадают из царского сада, и когда Фэт-Фрумос берется поймать вора, то им оказывается птица майастра. Два яблоневых деревца вырастают на могиле детей, убитых злобной девкой-кухаркой, вознамерившейся погубить царицу. Подаренное могущественной покровительницей (святой Думиникой) яблоко катится перед героиней, указывая путь к любимому; коварная змеоайка предлагает герою отведать плодов волшебного дерева, зная, что они ядовитые; съев одно яблоко на двоих, бездетные супруги получают исполнение давней мечты о ребенке. Яблоко возвращает жизнь, здоровье или дар речи; зловредные феи-иеле танцуют вокруг яблони с раскидистой кроной… и так далее и тому подобное. Яблоня, как видим, безусловно волшебное дерево.
Румынская мифическая и сказочная ботаника вовсе не ограничивается перечисленными деревьями — например, фольклорист Симион Флоря Мариан посвятил этой теме исследование, занявшее три тома!
По материалам книги «Румынские мифы»
