В литературе шрамы или физические отклонения у героя — это не просто следствие авторской прихоти. За дефектами во внешности персонажей зачастую скрывается глубокий смысл. Какой именно — знает Томас Фостер, автор книги «Искусство чтения»:
Знак отличия в сказках. Владимир Пропп, автор эпохального труда по теории фольклора «Морфология волшебной сказки», выделяет в похождениях сказочного героя около тридцати различных стадий. На одной из начальных герой оказывается помечен: он может быть ранен, приобрести шрам, охрометь (или от рождения иметь короткую ногу), но главное — он чем-то выделяется.
И не только в сказках. Как правило, в литературе физические отличия героя нужно воспринимать с символической точки зрения. Оно, прежде всего, обозначает, что один из героев не такой, как все остальные. И это богатейший материал для метафор.
Квазимодо — горбун. Ричард III — тоже (у Шекспира, а не в учебнике истории). Самое известное творение Мэри Шелли — чудовище Франкенштейна — собрано из фрагментов человеческих тел. А Грендель… одним словом, монстр. Все эти персонажи знамениты не только поступками, но и внешними приметами.
Внешность у них говорящая, причем в каждом случае говорит свое — и о персонаже, и о тех, кто его окружает. Душа и совесть Ричарда III так же искорежены, как спина. Но бывают и обратные случаи, например, горбун из «Собора Парижской Богоматери»: под внешним уродством скрывается душа необычайной красоты.
А из современного? Вспомним роман Эрнеста Хемингуэя «И восходит солнце». В книге поднимается тема запустения и тщеты. Роман показывает общество, выхолощенное войной во всех смыслах — духовном, нравственном, интеллектуальном, да и чисто физическом. Джейк Барнс, газетный репортер и инвалид войны, ничего не говорит прямо о своей травме. Но ведь только по одной причине взрослый мужчина может разрыдаться, глядя на себя в зеркало…
Итак, что мы здесь имеем? Знак отличия? Безусловно: увечье делает Джейка непохожим на всех остальных мужчин в романе. Но в самую первую очередь немощь Джейка символизирует способность к творению, к порождению — как физическую, так и духовную, загубленную войной.
Когда умирают миллионы молодых мужчин, они уносят с собой в могилу не только нерожденных детей, но еще и огромный творческий, интеллектуальный, эстетический потенциал. Иными словами, война — это гибель культуры, по крайней мере, огромной ее части. И те, кто выжил, как герой Хэмингуэя, все равно вынесли из этого опыта страшные шрамы на теле и в душе.
Вернемся к Франкенштейну. Что символизирует уродство его творения? Давайте вспомним, как этот монстр появился на свет. Чудовище Виктора Франкенштейна не просто смонтировано из человеческих «запчастей», добытых на кладбище; нет, оно создано в определенной исторической ситуации. Только что началась промышленная революция, и перемены ставят под угрозу все, чем жили люди эпохи Просвещения; в то же время новые научные открытия и новая вера в науку (включая, конечно же, медицину и анатомию) до основания потрясают религиозные и философские устои английского общества начала XIX века.
Страшна сама идея чудовищного творения, а может быть, еще страшнее образ его создателя — ученого-колдуна, овладевшего темным, зловещим искусством. Помимо всего прочего жуткое детище Франкенштейна символизирует запретное знание, купленное слишком дорогой ценой, и плоды науки, лишенной этики. Чудовище — символ опасностей, которые поджидают человека, примерившего на себя роль Бога-творца. Конечно, подлинное чудовище в романе — создатель монстра Виктор Франкенштейн. Или, по крайней мере, какая-то его часть.
И каков вывод? Значит ли это, что увечье или шрам всегда что-то символизируют? Может, и нет. Возможно, иногда шрам — это просто шрам, а хромота или горб — следствие болезни. И все же физический недостаток привлекает внимание и отмечает персонажа, а потому часто служит штрихом к психологическому портрету или выражает некую авторскую мысль.
В конце концов, с героем легче работать, когда он в хорошей физической форме. А то наделишь его хромотой в главе 2, и он не сможет побежать за поездом в главе 24. Словом, если писатель пошел на всяческие осложнения — значит, это ему зачем-то нужно.
А вот теперь можете сесть и подумать о шраме Гарри Поттера -)
По материалам книги «Искусство чтения».
