В детстве Уильям касается кельпи — кровожадного духа Сонного озера — и чудом избегает смерти, не догадываясь, как сильно эта встреча изменит его судьбу. Много лет спустя на его деревню нападают вурдалаки. Пытаясь спасти семью, он оказывается в ловушке, но в последние мгновения жизни получает от незнакомца редчайший дар — бессмертие. Теперь добродушный Уильям — вампир и ему не устоять перед жаждой крови. Так начинается первый том «Демонологии Сангомара».
Демонология Сангомара. Хозяева Севера
Во второй книге приключения продолжаются. Граф Тастемара сопровождает Уильяма на суд старейшин в древний город Йефаса. Близится зима, и путникам противостоит не только скверная погода, но и свирепые существа, обитающие в лесах Севера. А еще Уильям понимает: за судом кроется какая-то тайна, о которой ему никто не расскажет до самого последнего дня.
Делимся отрывком из книги, чтобы вы почувствовали атмосферу этой истории.
***
Уильям выждал, поднялся, бесшумно переступая через спящих вокруг затухающего костра людей, и покинул лагерь… Затем он спустился с холма и зашел за другой, покряжистее, чтобы исчезнуть из поля зрения часовых.
Вдоль бережка он неспешно шагал четверть часа, пока не остановился. Ночь дышала сырой осенью. Тихая гладь разлившейся из-за паводков реки была сродни зеркалу, и ничто не нарушало красоту отражающихся луны и звезд. Лишь изредка налетал хозяйничающий на этих просторах ветер — и тогда по воде пробегала недолгая мелкая дрожь, однако спустя миг красота разравнивалась и вновь застывала.
— Вериатель, — шепотом позвал мужчина.
Где-то у берега вдали плеснула рыба. Тишина.
— Вериателюшка… — позвал Уилл чуть громче.
Он начал беспокоиться, что кельпи не явится. Его угнетала эта долгая разлука. Разочарованный Уильям хотел уже было подняться с валуна и вернуться в лагерь, как в середине реки забурлило.
Из сомкнутых вод, будто по ступеням, выбралась темно-мышастая кобыла. Она медленно побрела к берегу, качая большой головой из стороны в сторону. Кельпи шла по лунной дорожке; ее глаза тоже светились желтой луной, хвост подрагивал, а копыта касались воды, словно земли. Наконец она сошла на каменистый берег, повернула к зовущему морду, и на него уставились ясно-голубые глаза.
Уильям словно вернулся в детство. Счастливый, он подбежал и обнял морду кобылы, поцеловал ее в красивый лоб, погладил по бархатистой шее.
— Ты не представляешь, как я скучал! — ласково произнес он, прикрыв глаза. Он вдыхал илистый теплый запах, что был для него таким родным.
Вокруг него задрожал воздух.
Шею рыбака обвили вечно холодные ручки, отчего его гамбезон сразу же отсырел. Уильям открыл глаза и увидел смеющееся лицо Вериатели. Он приобнял ее за худенькую талию, и тут даже его рукава сделались мокрыми от серого платьишка, которое никогда не было сухим. Истосковавшись по ней за долгие полгода, он ласково посмотрел на нее и поцеловал — на губах остался привкус тины.
— Ты знаешь, — начал рыбак. — Столько всего произошло с той поры, когда ты спасла меня у озера!
От этого Вериатель рассмеялась и с фырканьем вырвалась из сплетенных вокруг нее объятий. Вскидывая ножки, на которых красовались сандалии с ленточками, она весело заплясала. Еще некоторое время кельпи совершала свой дикий, необузданный, никому не понятный танец, по которому ее избранник понял: она радуется. Затем Вериатель так же резко замерла. Довольно тряхнув черными как смоль волосами, словно это шелковистая грива, она обернулась.
Гладь реки вновь заволновалась, и из воды на поверхность стали подниматься другие кельпи. Удивленный Уильям наблюдал, как сначала одна лошадь, юная, с лоснящимися черными боками и длинной гривой, подставилась под звезды. За ней показалась вторая, белоснежная и крупная, — жеребец, — он последовал за кобылой. Потом из темных глубин возникла третья голова, четвертая и, наконец, пятая. Грациозно покачиваясь, пять лошадей выбрались на берег и двинулись в сторону пары. Они шли немного боком, склонив головы, и глядели на чужака подле их сестры, а в их умных глазах так же призрачно светила желтая луна.
Уильям сделал шаг назад. Но Вериатель удержала его за руку, и он остановился, потому что доверял ей.
Прекрасные кони, все как на подбор величавые и гордые, подошли и стали обнюхивать рыбака, не касаясь его. Юная кобыла, черная как ночь и только вышедшая из возраста жеребенка, приблизилась и тряхнула мордой. Она шумно втянула воздух, потом чуть приподняла хвост и навострила уши. Затем радостно-весело заржала. Сделав еще шаг вперед, кобыла потерлась о ладонь Уильяма. Затрещало, и в воздухе скользнула голубая искра — такая же, как много лет назад на Сонном озере… Уилл погладил эту кобылу за холкой, отчего она фыркнула и склонила шею.
Вериатель отчего-то довольно рассмеялась, словно эта встреча пришлась ей по душе. Она прыгнула в сторону и в один миг перевоплотилась в темно-мышастую лошадь.
Остальные кельпи, которые растеряли всякий интерес к вампиру после обнюхивания, развернулись и стали медленно возвращаться к воде. Вороная и темно-мышастые кобылы, пританцовывая, заржали, попрощались, потрясли гривами и последовали за ними. Завороженный Уильям смотрел, как все кельпи перешли на грациозную рысь и поскакали по глади реки дальше по течению. Время от времени какая-нибудь из них игриво ныряла в воду и выскакивала сбоку от другой лошади, обдавая брызгами, на что та отвечала веселым ржанием.
Тут же резко похолодало. Темная туча начала наползать на луну и россыпь звезд; поверхность реки почернела, и кельпи пропали где-то во мраке, который уже не мог раздвинуть даже взгляд бессмертного.
Уильям присел на каменистый берег и, потирая пальцы,задумался о вороной кобыле. Неожиданно за спиной что-то тихо хрустнуло…
Рыбак резко обернулся. На вершине холма, пригнувшись, стоял старый граф Тастемара. Возвращаясь на бивуак, он по неосторожности наступил на ветку, скрытую сгнившей травой. Понимая, что раскрыт, он спустился по мокрой земле к Уильяму.
— Извини, не удержался, — как-то неловко, впервые за долгое время смутившись, произнес он. — Я знал, что ты пойдешь звать свою кельпи, и мне захотелось увидеть это собственными глазами.
— Но вы же спали… — широко улыбнулся Уильям.
— Это был тактический прием, — лукаво ответил Филипп и уселся рядом.
Они оба в молчании уставились на черную гладь реки, завернувшись в теплые плащи. Каждый размышлял о своем, никому не хотелось нарушать это мимолетное очарование увиденного, пока граф не произнес тихо:
— Я и не думал, что когда-нибудь увижу их еще… Такое чувство, будто вернулся в детство — в Алмас, к реке Брасо.
— Их раньше было больше? — спросил Уилл.
— Конечно! — ответил граф и принялся вспоминать. — Знаешь, Уильям, когда я был совсем мал, еще мальчишка, то часто видел их там, на горизонте огненного заката. Или в серой дымке утра, когда приходил на реку с удочкой, а они шумели в камышах. Их много было… И никто раньше не удивлялся тому, что из воды могла, например, вылететь рыбина и шлепнуть по лицу. Характер-то у кельпи вредный, своеобразный.
— Быть может, они и перебрались сюда из Алмаса.
— Не исключено, — согласился Филипп. — Тут на полдня пути ни одного поселения, зеленые пойменные луга и много рек. Им здесь раздолье.
— И все же странно, что Вериателюшка услышала мой зов… — Уильям задумчиво сцепил пальцы под подбородком.
— Не стоит недооценивать их возможности. Мне кажется, в их власти появиться из любой реки, озера или даже дождя. Скорее всего, просто твоя кельпи была рождена вблизи Сонного озера. Впрочем, как и та вороная кобыла, самая юная из всех. — И граф хитро посмотрел в сторону резко раскрасневшегося Уиль яма, увидел его обескураженное лицо и расхохотался.
— Да я… Ох… господин, это же вилами по воде…
— Да -да. — Филипп с задорным смехом толкнул его локтем.
— Честно признаться, — улыбнулся Уилл, — когда они вышли из воды, я уже мысленно простился с жизнью.
— Да я тоже с тобой попрощался, что уж говорить-то. — Филипп достал платок из подвязанного к поясу кошеля и вытер мокрые от смеха глаза. — Наемники с Юга. Высшие маги. Кельпи. Вторая кельпи! И все это за каких-то полгода! Ох, Уильям, откуда ты такой чудной свалился мне на голову? Из какой сказки пришел?
— Из Малых Вардцев, господин, — ответил тот, лукаво сощурив синие глаза.
Филипп вздохнул, набрал полную грудь воздуха и шумно выдохнул. Когда он успокоился, то крепко призадумался и, как показалось Уильяму, даже помрачнел.
По материалам книги «Демонология Сангомара. Хозяева Севера»
