Как течет время в книге Толкина? Есть ли в тексте христианские аллегории? Как рефлексируют герои? Исследователь и профессор Ник Грум рассказывает о рождении Средиземья — в своей книге «Толкин и его легендариум». Делимся любопытными фактами из книги.
«Никто и никогда не влиял на Толкина»
У Толкина изначально не было четкого представления о сюжетах, героях, развитии, смысле и значимости романа, все это формировалось во время работы над «Властелином колец». В этом долгом и трудном процессе у него было всего два ориентира: истории из легендариума, которые задавали предполагаемому сиквелу «Хоббита» некий общий фон и атмосферу, а также друзья по клубу «Инклингов», которым он читал книгу по мере написания.
Постепенно круг доверенных лиц сузился: в их число вошли Клайв Льюис и Чарльз Уильямс, а также Кристофер, младший сын Толкина. Но самым верным союзником и самым яростным критиком был он сам.
Дж. Р. Р. Толкин. Источник
«Никто и никогда не влиял на Толкина, — писал Льюис о великом друге. — С тем же успехом можно попробовать повлиять на Брандашмыга. Мы слушали его произведение, но воздействовать могли только поощрением. У него всего две реакции на критику: начать все сначала или вообще ее не заметить».
Одна из сильнейших сторон толкиновских произведений
Несмотря на все свое «литературное терраформирование», несмотря на то, что Толкин выступает как выдающийся миростроитель, в его произведениях существует множество недосказанностей, тупиков, двусмысленностей, противоречий, не получивших развития мелочей, оставшихся без объяснения деталей, неразгаданных тайн и сомнений. Это ни в коем случае не вина автора и не изъян текста — напротив, это одна из сильнейших сторон толкиновских произведений.
Время
По подсчетам литературоведа Тома Шиппи, формулировка «X дней (ночей) назад» встречается в романе более тридцати раз. Это параллель с реалистическими романами XVIII века, где герои часто смотрят на часы. В «Истории Тома Джонса, найденыша», в частности, Генри Филдинг относится к отсчету времени очень педантично.
Кадр из фильма «Властелин колец». Источник
В окончательной версии «Властелина колец» хронологии посвящено Приложение B, «Сказание о годах», которое является кодом к исчислению времени в тексте. Более того, Толкин, кажется, почувствовал, что точная датировка — одна из особенностей, создающих впечатление исторической глубины. Эта черта завораживала его в «Беовульфе» — он даже попробовал составить для поэмы временнýю шкалу.
Несколько восприятий
В Средиземье многое позабыто, важнейшие действующие лица, например Гэндальф и Смеагол, забывают даже собственные имена. Память ненадежна, знания непоследовательны, истина зависит от обстоятельств и интерпретации. На более глубоком уровне разнятся до непримиримости личные взгляды и мировоззрение целых обществ, а кто-то, кажется, вообще живет в других мирах, которые лишь косвенно затрагивают Средиземье или существуют независимо от него, отдаленные от насущных вопросов и безразличные к ним. В этом тоже сила Толкина: он умеет описывать сразу несколько восприятий, не настаивая на том, что какая-то версия событий лучше других.
Есть ли в тексте христианские аллегории?
Толкин был верующим, католиком, но во «Властелине колец» нет явных христианских аллегорий и символизма, свойственных, например, «Льву, колдунье и платяному шкафу» (1950) Клайва Льюиса, не говоря уже о какой-либо однозначности и ясности в подходе к теме зла. Ссылки на христианство в романе косвенны и спрятаны так глубоко, что почти незаметны. Братство Кольца покидает Ривенделл 25 декабря, на Рождество, а Кольцо Всевластья уничтожают 25 марта — в день Благовещения, также эту дату было принято считать днем Распятия.
Рефлексия
В повествовании часто встречается рефлексия. Герои, особенно Фродо, видят сны и галлюцинации, переживают психологические травмы. Смеаголу и Фродо Кольцо причиняет большой вред: их самосознание дает трещину и рушится. У Фродо растерзанная топография психики раз за разом обнажается, будь то на Амон-Хене, где он в сверхреальном бреду видит мобилизацию Средиземья, или на склонах Роковой горы, где все его существо концентрируется, сгущается и он становится мучеником перед огненным колесом.
Кадр из фильма «Властелин колец». Источник
Даже стойкий Гимли неожиданно ломается на тропах Мертвых. Это почти уникальный момент: мы идем с ним шаг за шагом по губительной стезе и попадаем внутрь его сознания, разделяем его тревоги.
«Я давно перестал выдумывать…»
Толкин прекрасно отдавал себе отчет в том, как он подходит к сочинительству. «Я давно перестал выдумывать… — писал он 14 января 1956 года. — Я жду, когда почувствую, что знаю, как оно было на самом деле. Или пока не напишется само собой». Его нерешительность по поводу сюжета — или, скорее, сюжетов, которые перед ним раскрываются, — его сомнения и колебания в отношении персонажей, погружения в несущественные подробности и отступления в косвенно связанные истории и отдельные нарративы отразились не только в этапах работы над «Властелином колец», но и на завершенной книге.
Попытка разобраться в Кольце Всевластья
«Властелин колец» возник во время мирового конфликта, в более чем трудных, даже отчаянных обстоятельствах. Он был написан несмотря на массу других дел — автор неоднократно откладывал работу над романом. На его создание ушло более десяти лет, и еще пять он добирался до типографии. Это триумф писательской воли и выносливости, титанический эксперимент в области художественной литературы, истории и мифологии. Роман невероятно насыщен, в нем есть все — от древней философии до сказок про животных, от паратекстов до вымышленных языков.
Кадр из фильма «Властелин колец». Источник
Глубокие и разнообразные двусмысленности и волнующие тупики отчасти возникли из-за того, что сочинение романа не было ограничено какими-либо рамками: автор снова и снова брался за него, многократно пересматривал и переписывал сотни страниц, что-то отвергал. Плана как такового не существовало, была просто потребность разобраться в Кольце Всевластья. «Властелин колец», таким образом, становится размышлением о своем появлении на свет: это прекрасный пример текста, который больше, чем что-либо другое, является инсценировкой собственного зарождения.
По материалам книги «Толкин и его легендариум»
Купить: МИФ / Ozon / Читай-город
Обложка: источник
