Почему некоторые фильмы становятся великими? Как режиссерам удается влюбить в них зрителей? Какие приемы используют мастера? Книга «Властелины кино» — инсайдерский рассказ о том, как снимаются киношедевры. Разберем три хитрых приема на примере трех знаменитых картин.
Хитрость № 1. Предпосылки
Предпосылки — это когда мы с самого начала получаем намек на то, что случится дальше.
Когда мы смотрим фильм, нам кажется, что от нас ничего не ускользает, и мы даже в некоторой степени предугадываем сюжетные повороты. Но вдруг — откуда ни возьмись — нас ошарашивает какой‑то неожиданный ход. Казалось бы, как так вышло? Ведь мы были уверены, что этого не произойдет. И все же предпосылка была. Может, мы просто не заметили? Предпосылка с помощью рассказчика подталкивает зрителя искать в фильме что‑то — можно сказать, это ключ к будущему событию. Иногда такая подсказка почти незаметна. Случайная на первый взгляд информация дается нам только для того, чтобы сыграть важную роль в конце фильма. Иногда это почти вызов.
Пример: «Головокружение»
В «Головокружении» Джеймс Стюарт играет Скотти, отставного детектива. Его уговорили взяться за новое дело. В процессе расследования он неожиданно влюбляется в таинственную, охваченную тревогой блондинку по имени Мадлен, которая прыгает с церковной колокольни (Скотти страдает от головокружения, поэтому он не может ее остановить). Горюя, Скотти вскоре встречает другую женщину, Джуди, как две капли воды похожую на Мадлен, и становится одержим превращением ее в свою потерянную возлюбленную.
Те, кто смотрел психологический триллер Альфреда Хичкока, знают, чем все это заканчивается: Джуди случайно падает все с той же колокольни. В «Головокружении» предпосылки — ключевой драматический прием. В самом начале фильма Скотти не удается спасти напарника-полицейского, и тот умирает после падения с высоты. Когда Мадлен идет на колокольню, страдающий головокружением Скотти вновь в похожей ситуации: он ничего не может сделать. Логическая предпосылка после этого только набирает силу, поскольку намекает на финал фильма, который воссоздает эпизод Мадлен, но уже с Джуди, — результат предсказуемо трагичен. На протяжении всего фильма Хичкок намекает на то, что боязнь высоты приводит героев фильма к гибели. Только в финале мы окончательно понимаем, что именно он имел в виду.
Иллюстрация из книги
Хитрость № 2. Разрушение «четвертой стены»
Вы наверняка слышали выражение «ломать четвертую стену» и даже знаете, что оно означает. Это прием, в котором персонаж говорит прямо в камеру, будто обращается непосредственно к нам. На первый взгляд, что в этом особенного? Но поверьте: стоит потратить немного времени, чтобы прояснить для себя, что это за «четвертая стена», которая разрушается. Этот термин пришел в кино из театра. Обычно, когда вы смотрите пьесу, действие обрамляется тремя стенами: одна позади актеров и две по бокам. Другими словами, «четвертая стена» — это та, которую вы не видите, но именно она отделяет зрительный зал от сцены. В большинстве пьес эта стена не осознаётся. Она мощная, но хрупкая. Это почти как одностороннее зеркало: мы смотрим сквозь него, наблюдаем за персонажами, но они не догадываются о нашем присутствии.
Пример: «Амели»
Амели, героиня Одри Тоту, — девушка своеобразная. Наделенная богатой фантазией и заразительным оптимизмом, она решает, не особенно это афишируя, сделать людей вокруг себя счастливее, дать им то, чего они всегда хотели. Иногда Амели может показаться излишне суетливой, но Тоту и режиссер Жан-Пьер Жёне делают все, чтобы мы поверили в романтическую одухотворенность, которая движет всеми ее поступками.
Один из трюков Жёне — разрушение «четвертой стены». Амели видит мир по‑другому, поэтому кажется вполне естественным, когда она начинает говорить через экран, непосредственно со зрителем. Таким образом Амели протягивает нам руку, приглашая в свой мир. Персонаж, ломающий «четвертую стену», может показаться разрушителем, пренебрегающим правилами драмы. Но в случае с Амели отмена нарративных запретов привносит в повествование большую теплоту и интимность. Разрушая стену, отделяющую ее от зрителя, Амели создает общее интимное пространство, делая зрителя сопричастным происходящему с ней и вокруг нее.
Хитрость № 3. Пластический образ
Реквизит так или иначе используется в каждом фильме: от оружия до артефактов, музыкальных инструментов и фантастических сооружений. Но некоторые предметы несут более важную сюжетную нагрузку. Здесь мы рассмотрим то, что называется пластическими образами: это объекты, выражающие тему фильма или его эмоциональный лейтмотив.
Наверное, самый известный пластический образ во всем кинематографе появился в «Гражданине Кейне». Весь фильм посвящен тому, чтобы понять, почему Чарльз Фостер Кейн перед смертью прошептал: «Розовый бутон». Что такое «розовый бутон»? Почему для него это так важно? Понимание повествовательной функции пластического образа помогает нам постичь основной посыл фильма.
Пример: «Начало»
В своих историях режиссеры могут наделять мистическим значением простые предметы. Возьмем, к примеру, «Начало» Кристофера Нолана. Мы следуем за Домом Коббом (Леонардо Ди Каприо) и его командой, проникающей в сновидения, чтобы украсть или внедрить мысли. Такая научно-фантастическая предпосылка требует сложных, почти изощренных правил повествования, и Нолан вполне с этим справляется.
Иллюстрация из книги
Но бóльшая часть «Начала» держится на простом, но зловещем образе. Дом знает, что он все еще в мире грез, если он запускает маленький волчок и тот продолжает вращаться. В реальном мире власть захватывает гравитация, и волчок в конце концов останавливается. Это остроумный сюжетный ход, и мы наблюдаем, как герой Ди Каприо все больше попадает в зависимость от волчка, потому что для него реальность зачастую менее привлекательна, чем выдумка. И у него возникает желание навсегда уйти в мир грез, как только он понимает, что там живет его умершая жена Мэл (Марион Котийяр). Чем дальше, тем больше мы запутываемся, в каком мире находимся — в сновидениях или в реальности: единственным нашим проводником становится волчок.
Точно так же этот пластический образ представляет собой несбыточные мечты Дома. Когда он просыпается, ему приходится мириться с тем фактом, что жены больше нет и что он, возможно, никогда больше не увидит своих детей. Когда Дом в мире грез, Мэл все еще жива и все реально. Вот почему концовка «Начала» так шокирует. Мы видим, что Дом наконец‑то счастлив, но спит он или бодрствует? В полном сознании или в глубоком отрицании? Волчок оставляет нас в недоумении и тревоге.
По материалам книги «Властелины кино»
Обложка поста — unsplash.com
В основе наших статей — книги и опыт экспертов. Подпишитесь на рассылку: раз в 2 недели будем присылать подборку самого полезного и интересного→
