Ура! В МИФе вышло продолжение удивительной фотокниги Игоря Шпиленка — «Сто заповедных лет. Фотоистория большого путешествия. Том 2: Камчатка». Про Игоря можно сказать (ни капли не сомневаясь): «Он снимает сердцем». И пишет тоже. Публикуем классный отрывок из книги.
Адреналиновые приключения
Сто заповедных лет. Фотоистория большого путешествия. Том 2: Камчатка
Первым же утром меня ждали адреналиновые приключения, из разряда тех, что случаются примерно раз в сезон. Добавлю, что заставить меня ругаться крепкими словами можно пару раз в год, не чаще, но в этом случае пришлось ругаться дважды и даже рукоприкладствовать. Встал затемно, затопил печку, взял железные ведра и пошел по дощатому тротуару, покрытому свежевыпавшим снежком, к причалу. Возле калитки электрозабора остановился, присмотрелся. В густых сумерках хорошо просматривались побеленные снегом причал и деревянный настил к нему.
Медведь и стадо нерки в озере
Рядом плескалась черная вода. Косолапых рядом вроде нет, даже не видно следов на снегу. Только начал спускаться по деревянным ступенькам к воде, как из темноты вплотную рядом со мной выросла непонятно откуда взявшаяся фигура большого медведя! На раздумья не было даже миллисекунды, пришлось подчиниться первобытным инстинктам: я закричал почему-то: «Мать-перемать!!!» — и огрел зверя ведром так, что отломанная дужка осталась у меня в руке, а ведро улетело в темноту. Второе ведро метнул в убегающего медведя.
Зверовато здесь!
В одно мгновение я запрыгнул назад за электрозабор, но успел заметить, что от ступенек в темноту метнулся еще один медведь, размером гораздо поменьше — видать, детеныш первого. С колотящимся сердцем сбегал в избушку, взял фальшфейер, ружье и мощный фонарь. Вернулся к электрозабору, пошарил лучом фонаря вдоль берега.
О ужас — в темноте из высокой сухой травы рядом с лодочным сараем светились глаза не менее шести медведей, и они не собирались от меня убегать! Зверовато здесь! Ружье за плечом, заряженное сигнальными патронами, и фальшфейер со свинченным колпачком в руках придали мне уверенности.
В лучах фонаря стало понятно, что шесть медведей — это две семьи: в травяных зарослях стояла матуха (та самая, что Мать-перемать — это имя так к ней и приклеилось) с прижавшимся к ней крупным упитанным прошлогодним медвежонком, а у ворот лодочного сарая, буквально прислонившись к ним, лежала медведица с тремя пушистыми сеголетками. Все они напряженно смотрели на меня. Я подобрал ведра, зачерпнул воды и отправился готовить завтрак.
Когда окончательно рассвело, опять вышел за электрозабор к причалу, чтобы по следам разобраться со случившимся. Оказывается, медведицы образовали вокруг кордона что-то вроде семейной ночлежки. Уже давно замечено, что самые находчивые матухи на Курильском озере умеют использовать соседство с человеком для повышения безопасности своих выводков.
Годовалый медвежонок — к зимовке готов!
Главная опасность для медвежьей молодежи в заказнике — не охотники и браконьеры (их просто нет на хорошо охраняемой природной территории), а медвежьи каннибалы, крупные самцы своего же вида. Самки не всегда могут защитить детенышей от нападения физически несравненно более сильных самцов, поэтому стараются избегать встреч с ними. Большинство старых самцов боятся человека. Почему — я затрудняюсь объяснить. Может быть, потому, что география их передвижений шире, чем у детных самок, они выходят за пределы заказника и могут получать негативный опыт при встречах с оснащенным оружием или техникой человеком. Каждый год рядом с обеими инспекторскими базами на озере появляются несколько медвежьих семей, которые обитают при кордонах, далеко не удаляясь.
Медведь, научившийся поедать улов на плаву, что позволяет ему не возвращаться на берег к конкурентам
Они не боятся людей и устраивают ночлеги обычно на одних и тех же местах вплотную к постройкам или электрозабору, то есть там, где крупные самцы постараются не появляться вовсе. На одной из фотографий запечатлена именно такая сцена: когда у кордона появился крупный самец, матуха сразу же привела детей вплотную к электрозабору, практически к крыльцу дома. Она успокоилась, когда я вышел на крыльцо поближе к медвежатам, и, получив мощную поддержку с тыла, направилась в сторону самца, который предпочел не связываться с разъяренной мамашей и ретировался.
Как в зоопарке
Постройки обнесены проволочным электрозабором, который делает человеческую жизнь в этом медвежьем царстве относительно безопасной. У зверей нет диэлектрической резиновой обуви. Всегда мокрые от рыбалки или росы лапы и большой вес способствуют хорошему контакту топтыгиных с землей, поэтому разряд в несколько тысяч вольт для чрезмерно любопытного носа весьма чувствителен. И обычно мишки учатся избегать изгороди с первого раза. Питается забор от обычного автомобильного аккумулятора, который подзаряжается от небольшой солнечной панели.
Причем промышленность выпускает такие заборы совсем не для защиты от медведей — это электропастух для содержания крупного домашнего скота. Точно такой я использую в Брянском лесу, чтобы удержать своих лошадей на пастбище возле дома.
Каждый день медведи приходят к проводам смотреть на человеческую жизнь, приводят своих детей. В такие моменты ощущаешь себя обитателем зоопарка. Вдоль проволоки медведи протоптали магистральную тропу, она проходит всего в трех метрах от крыльца одного из домиков. Не выходя за пределы изгороди, за день можно увидеть два-три десятка разных медведей, а если проплыть на моторной лодке вдоль берегов озера, иногда можно насчитать не менее ста! Всё познается в сравнении: за многомесячную дорогу через огромную Сибирь мне «посчастливилось» увидеть всего одного медведя — в Саяно-Шушенском заповеднике. Ни в одном природном резервате мира не охраняется такое большое количество медведей, как в Южно-Камчатском федеральном заказнике: в последние годы их численность стабильно держится на уровне примерно тысячи особей.
Узнать больше о заповедной Камчатке из новинки МИФа: «Сто заповедных лет. Фотоистория большого путешествия. Том 2: Камчатка».
Все фотографии из книги.
