Мы не живем изолированно, а являемся частью мира, где правят социальные нормы — убеждения, взгляды и обычаи, разделяемые обществом и организациями. Нормы влияют на нас самым непостижимым образом! Еда кажется вкуснее, лица красивее, а песни интереснее, если нравятся окружающим. Разбираемся, почему так происходит, вместе с книгой «На стороне добра».
Подражание
На стороне добра
Мы мусорим и голосуем с оглядкой на других. Степень, до которой нас выводит из себя скандал, воодушевляет кандидат на выборах или пугают климатические изменения, зависит от того, как к этому относятся люди вокруг нас. Мы подражаем тому, что другие делают и думают, хотя об их мыслях можем только догадываться. И, к сожалению, чаще всего ошибаемся. А все потому, что за мнение большинства принимаем крайности, которые громче слышны.
Когда-то психологи опрашивали первокурсников Принстона через несколько недель после начала учебного года и вторично весной. Им задавали два вопроса: «Как часто вы злоупотребляете алкоголем?» и «Как часто первокурсники Принстона в среднем злоупотребляют алкоголем?»
Осенью студенты относились к такому досугу прохладно, но считали, что в среднем интерес к нему выше. В этом и заключалась ошибка: из их же мнений по определению и складывается средний показатель. Студенты чаще потчуют сокурсников рассказами о вечеринках с ледяными чиллерами*, а не о том, как допоздна корпели над учебниками. Оригинальные мнения, высказываемые громогласно, вытесняют скромную картину реальности большинства, и у студентов складывается образ непросыхающего среднестатистического первокурсника. К весне злоупотребление алкоголем участилось.
Эмпатия и успех
Нам внушают, что успех не обходится без конкуренции, иногда жестокой. Как сказал Гордон Гекко в фильме «Уолл-стрит»: «Жадность проясняет, разъясняет и схватывает сущность духа эволюции». Этим он высмеивает интерес Дарвина к доброте: у тех, кто тратит время на помощь другим, меньше времени на новые идеи, и они остаются в хвосте. Но это миф.
В наш век подобные нормы еще увереннее перевешивают личную склонность к эмпатии. Как и в примере с алкоголем в кампусе, эфир кабельного телевидения и социальных сетей заполонили радикальные мнения. В них больше предвзятости, чем в любом из нас, но они привлекают столько внимания, что их легко спутать с мнением большинства. Аналитики объявляют, что противоположная сторона угрожает нашему существованию. Договариваться с чужаками, даже просто прислушиваться к ним — это предательство.
В жизни полно примеров жестокости и доброты, счастья и страданий. Обращая внимание на положительные стороны, люди приходят к здравым и добрым поступкам благодаря своей же конформности.
Именно это недавно осуществили те же исследователи, которые изучали употребление алкоголя среди студентов. Первокурсников привлекали к групповым обсуждениям и демонстрировали, что на самом деле никто не пьет столько, сколько они предполагали. Просто указав студентам на норму, удалось снизить употребление алкоголя в последующий год.
Коллективная эмпатия
То же касается эмпатической позиции группы. Гражданские ведомства, директивы отделов персонала и корпоративная этика — все это нормы в виде контрактов: согласие уважать позицию друг друга и изгонять несогласных. Эмпатия бывает не только индивидуальная, но и коллективная. Процветают те организации, которые ставят на первое место доброту, даже когда речь идет о выгоде.
В 2012 году Google обнаружила, что ее самые успешные команды являются и самыми «человекоориентированными»: там все понимают и поддерживают друг друга. В дизайнерской и консалтинговой компании IDEO поощряется взаимопомощь, а отзывчивость играет роль при отборе соискателей и в повышении. Их примеру может последовать любая организация, частная и общественная, большая и маленькая, официальная и неофициальная.
Мы не поодиночке боремся за эмпатию в жестоком мире. Мы — это сообщества, семьи, компании, команды, города и страны, и мы можем сделать доброту частью культуры и превратить ее в выбор каждого по умолчанию. Мы не только живем по нормам, мы сами их создаем.
Подготовлено по книге «На стороне добра».
Фото: источник.
