Как же хочется отправиться в путешествие! Хотя бы неподалеку. Туда, где шумит море, палит солнце и от света хочется щурить глаза. Утолить грусть по поездкам в другие страны помогут книги: там на удивление хорошо и никуда не надо торопиться.
Сегодня мы отправимся в Грецию — вместе с книгой Мэри Норрис «Роман с Грецией». Норрис, которую называют Королевой запятых. Норрис уже более 30 лет работает выпускающим редактором и корректором в The New Yorker и автор бестселлера «Между нами». А еще — настоящая фанатка всего греческого. И читая её книгу, становится понятно, почему так сильна эта любовь.
Роман с Грецией
Выбрали несколько цитат из книги, в которой она написала обо всем, что её волновало в Греции. Алфавит, Акрополь, мифология, Афродита, мужчины, еда… Можно почитать и помечтать о предстоящих приключениях.
Греция, которую люблю
Я люблю греческие ландшафты с их вершинами и ущельями, оливковыми рощами и апельсиновыми деревьями. Мне нравится тот факт, что эту землю возделывают с самой Античности. Меня приводят в восторг животные ― козы, овцы, ослики, а еще кошки-пройдохи, которые попрошайничают в тавернах, и бездомные собаки, спящие на улицах Афин.
Собаки знают об этом городе, наверное, больше, чем кто бы то ни было, они хранят эти знания в своих генах и передают их потомкам со времен Перикла.
Меня восхищает, сколько греки выжали из того, что у них есть: масло из оливок, вино из лозы, узо из того, из чего там эта водка делается (не знаю и знать не хочу, просто продолжу ее пить); сыр фета из овечьего молока и соли, мозаику из гальки, храмы из камня. Это совсем не богатый край, но ценность, которую ему придали греки, важнее ВВП.
«Солнце» и «спасибо»
Первые слова, которые я выучила по-гречески, были ílios («солнце») и eucharistó («спасибо»). Чтобы запомнить иностранные слова, нужно их как-то ассоциировать со своим родным языком; я, например, пришла в абсолютный восторг, когда поняла, что греческое слово ílios в английском известно как Гелиос.
То, что в английском обозначает солнечное божество, в греческом называет будничное явление. Такое ощущение, что греческий воспевает повседневность.
То же самое и со словом eucharistó , от которого в нашем языке появилось слово «евхаристия» — таинство превращения хлеба и вина в тело и кровь Господа. Это слово (произносится как «эфхаристо́») греки употребляют по нескольку раз в час.
Винноцветное море
Я сидела на палубе, потягивала греческую водку из небольшого стаканчика, разбавив ее льдом и водой, и вглядывалась в море, как вдруг до меня дошло значение гомеровского эпитета «винноцветное» по отношению к нему. Море ведь обычно синее, да? По крайней мере, в солнечный день. Не багровое, как вино. Под облаками море серое или зеленовато-серое. Средиземное море может быть бирюзовым по краям, на мелководье, но в середине оно темно-синее. Существует теория (возможно, в ее основе лежит прилагательное «винноцветный»), что древние греки не различали синий цвет, но я в это не верю.
Греки жили в мире голубого. У них были открытое синее море и голубой небосвод, но, может, их глаза были настолько привычны к этому цвету, что смотрели сквозь него: он был для них прозрачным, как воздух. Голубой окружал их повсюду, как вода рыб. Они знали лазурит, самый великолепный из всех камней небесного цвета, и лен с нежными бледно-голубыми цветами.
Вот что я поняла, потягивая узо и смотря на Эгейское море: Гомер не утверждал, что море цвета вина.
Он, скорее, имел в виду, что море обладает глубиной, которую можно найти на дне бокала с вином, что оно загадочное, завораживающее, сулящее опасность. «Винноцветный» — это качество, а не цвет. Это то, что нас влечет, в чем себя можно потерять.
Дети
Куда бы я ни пошла, я слышала, как родители зовут детей: «Έλα! Έλα εδώ!» («Пошли! Иди сюда!») Представьте, каково быть ребенком в Греции, расти среди этих видов, плюхаться на песок на пляже своей родной страны, учить слово, обозначающее море: θάλασσα, с ударением на первом слоге, как волна, которая с шумом накатывает на берег, а потом отступает, шипит и тонет в настигающей ее следующей волне и в следующей.
Афина как ролевая модель
Думаю, я и сама не осознавала, как Афина стала для меня ролевой моделью. Другие женщины и девочки могут выбрать любую другую богиню. Многие предпочитают Артемиду, охотницу; кто-то, кто страстно хочет детей, мог бы идентифицировать себя с Деметрой; великие красавицы выбирают Афродиту. Гера не пользуется популярностью; в римской мифологии, где она известна как Юнона, эта богиня величественна и уверена в себе, но какая стерва! Я правильно выбрала Афину.
Если Дева Мария — образец смирения и подчиненности, то Афина олицетворяет собой женщину освобожденную.
Эту богиню ничто не сковывает: у нее нет рядом божества мужского пола, которое надо обхаживать, нет детей, которых надо успокаивать, нет семейных забот, мешающих делать карьеру. Она никому не обязана — Зевс относится к ней с уважением, потакает ее прихотям.
Уборка
Уборка — серьезное дело в Греции (все из-за их осыпающихся руин). Домохозяйки вечно подметают пол. По-гречески метла будет skoupa, и на островах в Эгейском море под σκούπα отдают целый ряд в магазинчиках. Переехав от братьев-американцев итальянского происхождения, я снимала квартиру у одной гречанки, которая рассматривала дождь как повод взять в руки метлу и хорошенько отдраить тротуар.
Благодаря ей и тому инфернальному звуку, с которым она скребла мостовую, я наконец поняла, какая связь между метлами и ведьмами.
У Гомера Калипсо, нимфа, которая в течение семи лет насильно удерживает Одиссея на своем острове, сама купает своего пленника. Можно себе только представить, с каким упоением она подметает свою пещеру, размахивая метлой и вычерчивая узоры на земляном полу, — хорошенькая прелюдия к соблазнению и занятию любовью!
Связь с вечностью
Греческий всегда был моим спасением. Всякий раз, возвращаясь в Грецию, я чувствую, как эта страна что-то во мне возрождает, она дарит мне чувственное возбуждение, словно каждый глагол или существительное на каком-то глубинном уровне связаны с тем, что обозначают.
Мне нравится думать, что первые буквы были высечены на глиняных дощечках и поэтому письменность как бы пришла к нам из земли.
А поскольку самые ранние записи, сохранившиеся до наших дней, представляют собой эпос, обращенный к богам, письменность связывает нас, простых смертных, с вечностью.
По материалам книги «Роман с Грецией»
Обложка: unsplash
