Книга «Мода и гении» — костюмные биографии Леонардо да Винчи, Екатерины II, Петра Чайковского, Оскара Уайльда, Юрия Анненкова и Майи Плисецкой. Настоящие сокровище для ценителей моды и искусства. Делимся самыми интересными фактами и отрывками.
Чуть-чуть о книге
Мода и гении
Автор книги Ольга Хорошилова — историк искусства и костюма. Читать книгу безумно интересно — даже если вы ничего не знаете о моде и если знаете о ней всё. Книга получилась личной и даже сенсационной: в ней есть ранее неопубликованные материалы из архива автора. И они действительно уникальны, ведь со многими из героями родственники Ольги Хорошиловой были знакомы лично.
Ольга Хорошилова
Леонардо, чулки и алый плащ
Леонардо был строен и златокудр, как Аполлон, изящен и убийственно язвителен, как Давид Верроккьо, фатоват и элегантен, как те юноши, с которыми он свел близкое знакомство на улицах. Он не мог не восхищать. И он отлично понимал, как выгодно использовать то, чем наделила его природа.
Плащ выделял из толпы, роднил с римскими кесарями, обращал внимание прохожих на ноги в облегающих чулках. Суровые старцы считали наряд безнравственным: куртка и плащ были так коротки, что не скрывали бедер и приятных выпуклостей чресел.
Рафаэль Морген. Гравюра по автопортрету Леонардо да Винчи. Diomedia.com
Синьорины находили костюм забавным. Заносчивые «павлины» шипели: выскочка да Винчи опять перещеголял их дерзким плащиком. Злить публику они считали главной своей задачей и устраивали особые «джостры». На центральных улицах соревновались, кто оденется ярче и смелее, чей костюм горожане сочтут особенно неприличным. Леонардо часто побеждал.
Мона Лиза
И все-таки, почему на картине она безбровая?
Флорентийки начала XVI века не брили бровей. Они лишь аккуратно их подбривали до пылевидных нитей с помощью обжигающего раствора из сока лайма. Лиза дель Джокондо, богатая модница, делала то же самое и, следовательно, не могла позировать Леонардо безбровой.
Леонардо да Винчи. Мона Лиза. 1503–1519 гг.
Это странное противоречие совсем недавно объяснил французский физик Паскаль Котт, создатель сложной технологии просвечивания картин с помощью отраженного света. В течение многих лет он изучал картину и в декабре 2015 года объявил о результатах: под верхним слоем скрыты как минимум две ранние версии портрета, и на обеих прекрасно видны брови.
Вряд ли художник шутил, размывая ее брови на портрете. Леонардо, скорее всего, намеренно исказил черты и костюм Джоконды. Ни одна уважающая себя замужняя флорентийка не носила таких распущенных волос, как у Моны Лизы. Мастер явно пошел против моды ради художественного эффекта. И ради него же накинул на правое плечо модели антикизирующую драпировку. Безбровость, мягкие волнистые волосы и эта драпировка помогли художнику сделать галантный комплимент красоте Моны Лизы — он элегантно сравнил ее с античной богиней и с аркадским пейзажем вокруг.
Гардероб Чайковского
Современники в один голос отмечали бодрость Петра Ильича и его стройную фигуру, которую выгодно подчеркивали элегантные костюмы. «Такой благородной внешностью не отличались наши профессора консерватории, и Чайковский выделялся на этом фоне, — отмечал Исаак Букинник. — Он производил впечатление европейца. Среднего роста, весь седой, очень изящный, одет в коричневый костюм французского покроя».
Был у композитора и самый любимый предмет гардероба, описанный во многих мемуарах и запечатленный лучшими фотографами России и Европы, — удобный короткий пиджак, называвшийся в бомонде художественным. Он отличался срезанными полами, мягкими неширокими лацканами. Борт, манжеты и отложной воротник овивала атласная или репсовая бейка. Шили его из бархата или тонкой шерсти. Еще в 1860-е годы он стал необыкновенно популярен среди европейских любителей изящной словесности и артистов, среди которых Альфонс Карр, Стефан Малларме, парижский портной Чарльз-Фредерик Ворт. В 1890-е годы Оскар Уайльд сделал его частью эстетического костюма.
Петр Ильич и его фрак
Петр Ильич был неотразим во фраке, и, кажется, сам это понимал. Неудивительно, что на своих лучших фотопортретах, сделанных виртуозным харьковским мастером Альфредом Федецким, он позирует в черно-белой фрачной тройке.
Петр Чайковский в концертном фраке. Харьков, 1893 г. Коллекция Ольги Хорошиловой
«Я лучшего ничего не видел» — так он описывал впечатления от снимков. Фрак, жилет и брюки на этих портретах, скорее всего, сшиты первоклассным мастером Станиславом Михайловичем Тедески, купцом 1-й гильдии, профессиональным закройщиком, который в 1880-е годы стал настоящей звездой среди петербургских портных.
Детали
Питомец мод и пламенный транжира, Петр Ильич обожал ладные, красивые детали, оживлявшие его строгую элегантность. Он любил чуть тесные перчатки из нежнейшей лайки, которые покупал в Париже (предпочитал фирму General Grant). Украшал безупречные галстуки удивительно изящными булавками, к примеру в форме геральдической лилии Бурбонов.
Петр Ильич Чайковский. Фотоателье «А. Пазетти», Санкт-Петербург. Начало января 1890 г. Коллекция Ольги Хорошиловой
Не мог устоять перед тонкой изысканностью тростей и собрал внушительную коллекцию. Работал и позировал фотографам в серебряных пенсне русской и европейской работы. Одно из них можно увидеть в постоянной экспозиции клинского дома-музея. На аккуратном кожаном чехле старинным золотом поблескивает надпись: L. Fischer, Paris.
Оскар Уайльд и красота
Оскару с детства нравились пламенеющие оттенки. Когда ему было около года, няня купала его и старшего брата Уилли. Повесила распашонки на каминную решетку и вышла из комнаты. Одна вспыхнула. Уилли вскрикнул, стал истошно звать няню, а Оскар залился смехом, восторженно захлопал в ладоши — огненное действо ему понравилось. Нянька прибежала, бросила горящую рубашку в камин. Оскар разрыдался, его насилу уняли. Драматург потом вспоминал эту историю, говоря о различиях между собой и братом. Она хорошо объясняет и разницу между ним и викторианцами: общество боялось того, что Уайльд считал красивым.
Алые блузы
Поступив в 1864 году в Королевскую школу Портора, Оскар продолжал форсить в алых, голубых, пурпурных блузах, хотя мальчикам его возраста полагались сдержанные цвета. Единственный среди школьников он носил по будням черный цилиндр. И единственный среди них блистал умом. Ставил учителей в неудобное положение неожиданными вопросами, к примеру: «Сэр, что значит быть реалистом?» Он запоем читал. На спор на время пролистывал толстенный роман и пересказывал его во всех подробностях.
Экстравагантность
Уайльд тратился на экстравагантные наряды. Если сокурсники надевали на прогулки куртки песочного оттенка, он форсил в кирпично-красных или энергично-желтых.
Оскар Уайльд, студент второго курса в Оксфорде. 1876 г.
Если они наряжались в твидовые костюмы в мелкую клеточку, он заказывал у дорогого портного Мьюира «сверхмодный комплект из ангорской шерсти» в самую крупную клетку. Он носил голубые шелковые галстуки, высокие воротнички, эффектные шляпы с загнутыми полями, подвивал длинные волосы и смущал друзей женскими ужимками и виляющей походкой.
Вдохновитель
Идеи Уайльда вдохновляли не портных (считавших его чокнутым), не женщин (считавших его милым фантазером), а редакторов изданий. Лекция короля эстетов об одежде вызвала горячую полемику в печати. Уайльд был в центре внимания, он провоцировал споры, эпатировал экстравагантными нарядами.
Оскар Уайльд. Ателье N. Sarony, Нью-Йорк. 1882 г.
«Самое время подписать с ним контракт», — решил Томас Уимз Рид, издатель «Мира леди» (Lady’s world), журнала о светской и модной жизни. Предложил Оскару стать редактором. Тогда, в 1887-м, эстет все еще нуждался в деньгах, к тому же Рид давал ему полную свободу действий. Уайльд прислал проект обновленного издания, Рид мгновенно принял его и подписал договор.
Стиль Майи
В конце сороковых о Плисецкой заговорила партийно-модная Москва: да, молодая, и не без таланта, но дерзкая, смотрите, как одевается, что ни платье — то вызов, она же комсомолка, зачем так выделяться?.. Цековские дамочки цокали, фыркали, завидовали красоте, юности, утонченному чувству стиля, который Майя превратила в орудие борьбы с системой.
Народная артистка РСФСР Майя Плисецкая. Открытка. 1950-е гг. Коллекция Ольги Хорошиловой
Она была не такая, как все. Одевалась не так, как все, хотя все (и даже самые первые среди равных) одевались у тех же Халатовой и Капустянской. Выделяться помогали пестрые восточные шелка. Она купила их, очень удачно, в 1954 году во время гастролей в Индии, в ее «первой всамделишной загранице».
Новогодний бал
Канун 1956-го, новогодний бал в Кремле. Плисецкая в белом гипюровом, слегка эротичном наряде, тонкая, невыносимо рыжая. Хрущев, партийцы, зарубежные дипломаты слетелись, окружили, возбужденно жужжали черно-белыми шмелями. И столь же дружно кремлевский мир насекомых реагировал на сиреневое вечернее платье, в котором Плисецкая расцветала на раутах и приемах в середине пятидесятых.
Статья о Майе Плисецкой с фотографиями Ричарда Аведона. Журнал Vogue USA, 1966 г.
В те годы ее жестоко не пускали на зарубежные гастроли, и выходы в броских нарядах были ее своеобразными сольными выступлениями протеста. Партийцы, далеко не такие глупые, как принято думать, улавливали в этих вызывающих, драматичных явлениях что-то бунтарское, но не могли нащупать, в чем оно крылось. Хрущева они тоже беспокоили. Однажды он решительным шаром подкатился к балерине и резко, со всего маху влепил: «Слишком вы красиво одеты. Богато живете?»
Туфли
Плисецкая обожала обувь, в особенности итальянскую и французскую, порой ломала ноги от неистовой любви к стилетто. Называла себя отпетой шузоманкой. И конечно, с удовольствием принимала в подарок какие-нибудь эдакие авторские произведения, пусть даже невыносимо и неносимо авангардные.
Самыми необычными в ее собрании были ботильоны — мужские, тяжелые, танцевальные. Она получила их вечером 20 ноября 2005 года в свой юбилей, который помпезно отмечала на сцене Кремлевского дворца.
По материалам книги «Мода и гении»
Обложка отсюда
