Компании по всему миру все чаще учитывают не только финансовые результаты, но и влияние своей деятельности на окружающую среду, общество и сотрудников. Этот подход называется устойчивым развитием, или ESG, и направлен на удовлетворение потребностей настоящего времени без ущерба для будущих поколений.
Андрей Шаронов — генеральный директор Национального ESG Альянса, ректор и президент Московской школы управления СКОЛКОВО (2010–2013). Работал в советах директоров более 20 публичных компаний. Заслуженный экономист РФ, награжден орденом Почета, благодарностями и почетными грамотами Президента РФ и Правительства РФ.
Елена Дубовицкая — руководитель Центра устойчивого развития Московской школы управления СКОЛКОВО, независимый директор ряда крупных российских компаний, кандидат экономических наук. Успешно реализовала 100+ проектов по комплексной оценке и повышению эффективности систем корпоративного управления и устойчивого развития.
— ESG часто подается как драйвер роста и конкурентного преимущества. В условиях геополитической нестабильности и экономической турбулентности, когда бизнес вынужден выживать, стоит ли ставить эту повестку на первый план?
Е. Д.: Здесь нужно учитывать глобальные риски, которые связаны с устойчивым развитием. Приведем пример из отчета Давосского форума 2025 года. Каждый год форум выпускает отчет по глобальным рискам, и вот уже несколько лет риски, связанные с устойчивым развитием, доминируют. В 2025 году 7 из 10 долгосрочных рисков (на горизонте 10 лет) лежат в плоскости устойчивого развития, причем топ-4 риска относятся к экологическим: речь об экстремальных погодных условиях и стихийных бедствиях, утрате биоразнообразия, критических изменениях природных экосистем, а также недостатке природных ресурсов. Устойчивое развитие по-прежнему является важным фактором принятия стратегических решений, хотя акценты в дискурсе несколько корректируются.
А. Ш.: Если рассматривать ESG как один из инструментов роста, то вне зависимости от геополитической ситуации вопрос о том, стоит ли заниматься этим сейчас, не совсем корректен. Если мы уверены, что это действительно способствует росту, то вопрос «время или не время?» теряет смысл. Другое дело, что государство в нынешней ситуации не может позволить себе большие субсидии для поддержки компаний в этой сфере, но глобально субсидии и другие формы поддержки устойчивого развития — это самый популярный инструмент в мире.
Это пример редукционизма. Не все, кто занимается устойчивым развитием, ориентируются только на этику, а те, кто ориентируется на прагматизм, не исключают этических аспектов. Существует гармония, когда человек и предприниматель руководствуется как прагматическими, так и этическими соображениями.
Для владельцев и руководителей компаний это вопрос ценностей: они говорят, что не могут не заниматься устойчивым развитием, потому что это связано с их жизненными принципами. Прагматики тоже понимают, что если они не займутся этой темой, то их бизнес может пострадать: они утратят доступ к премиальным рынкам или не попадут в ответственные цепочки поставок, где устойчивое развитие важно. И профилактика всегда дешевле, чем решение уже возникших проблем, например, с последствиями экстремальных погодных условий.
Почти все меры, которые направлены на повышение продуктивности вашего производства, имеют, как экономисты говорят, позитивные экстерналии, связанные с улучшением воздействия на окружающую среду, снижением выбросов газов и повышением качества рабочих мест и их безопасности. И все это льет воду на мельницу повестки ESG.
Е. Д.: На каждом этапе создания стоимости компания может интегрировать принципы устойчивого развития, экономя или зарабатывая дополнительно. Например, при проектировании продукта или услуги можно использовать современные технологии, чтобы не только снизить углеродный след, но и сократить расходы на материалы.
Такие примеры есть в реальной практике. Компания Unilever с 2022 года полностью отказалась от использования сливерной полимерной пленки в упаковке своей продукции — верхнего слоя, плотно обтягивающего основную упаковку. Сливерная пленка не только создает дополнительные отходы, но и может затруднять процесс сортировки и переработки — отказ от ее использования упростил утилизацию упаковки и снизил расходы компании.
Что касается геополитической нестабильности, то действительно, она сильно меняет драйверы. Ранее российские компании в большей степени занимались устойчивым развитием, потому что это было важно для западных инвесторов, а также модно. Сейчас этот мотив уже не работает, и ESG-инициатив, ориентированных в первую очередь на PR-эффект, стало заметно меньше — фокус сместился в сторону проектов, связанных с повышением эффективности ресурсов и развитием продукта. А интерес со стороны государства к стимулированию и поддержке устойчивого развития остается.
Мы провели исследование, опрос среди молодежи, который подтвердил наши гипотезы. Около 75% зумеров и 68% миллениалов готовы сделать выбор в пользу более устойчивой компании, даже если заработная плата будет ниже — в особенности, если работа приносит пользу обществу и дает ощущение смысла. Примерно такой же процент тех, кто приобретет скорее устойчивый товар или услугу при прочих равных.
— Зависит ли идея устойчивого развития от культуры и национальных особенностей? Нужно ли адаптировать ее для нашей страны или она работает везде одинаково? От чего это зависит — от национальных особенностей или от людей, принимающих решения?
А. Ш.: Если взглянуть на обязательства стран по устойчивому развитию, то скандинавские страны, Германия и Швейцария берут на себя самые строгие обязательства и ограничения. Можно предположить, что культура этих стран влияет на такие серьезные и амбициозные шаги. Нужны ли тут научные доказательства? Пока это скорее внешне видимый факт. Но влияние культуры, национальных особенностей на эти процессы, безусловно, есть.
Е. Д.: Согласна с тем, что национальная культура и менталитет играют важную роль. Я бы добавила пример Японии: там даже в школах есть предмет, посвященный любованию природой, и отношение к природе у японцев значительно отличается от многих других стран. Япония поставила одну из самых амбициозных целей по снижению углеродного следа: до 2035 года планируется снизить его на 60%. Это показывает, как культура может влиять на принятие решений.
А. Ш.: Вот еще интересный пример. До внедрения обязательных программ переработки отходов в России около 95% отходов захоранивалось. В то же время, например, в Финляндии 95% отходов перерабатываются, а только 5% захораниваются. Это колоссальная разница, и она объясняется культурными особенностями, которые складывались исторически. Конечно, в этом процессе важны и материальные стимулы, но в основе лежит именно культурное восприятие.
С рациональной точки зрения это означает снижение будущих расходов, связанных с катастрофическими последствиями изменения климата. Эти расходы будут гораздо больше, если не начать действовать сейчас.
С эмоциональной точки зрения — у вас есть шанс прожить жизнь с ощущением удовлетворенности, потому что вы заботитесь о будущих поколениях, а не решаете только сиюминутные проблемы. Когда в ваш круг ценностей и интересов включены не только ваши личные цели, но и благополучие всего мира, это придает особый смысл вашей жизни.
— Можете назвать основные ошибки, которые совершают новички в повестке устойчивого развития и ESG?
А. Ш.: На мой взгляд, главный факап — это то, что они вообще не занимаются этим. То есть исключают это из числа приоритетов по разным причинам: «Мы не экспортная компания», «Мы не сильно загрязняем природу», «С нас никто не спрашивает», «Наши текущие показатели лежат в пределах допустимого, мы не нарушаем закон». Вот это первый подход.
Второй подход — когда компании начинают понимать хотя бы немного значимость этой темы и начинают вырабатывать корпоративную политику в этом направлении. И тут они часто скатываются либо в гринвошинг, то есть начинают перепродавать свои достижения гораздо дороже, чем те стоят. Это тоже заблуждение, которое часто встречается.
Еще — игнорирование входящих в цепочку поставок. Когда вы чистите, белите, украшаете себя, но не интересуетесь тем, какой, например, углеродный след и уровень травматизма у тех, кто поставляет вам продукцию. То есть вы можете быть белыми и пушистыми, но в какой-то момент вас не пустят на рынки, потому что ваши поставщики используют детский труд или у них запредельные показатели смертности и травматизма. А вы очистили лишь себя.
Е. Д.: Есть такой термин — гринхашинг: когда компания занижает либо замалчивает ESG-показатели с целью избежать пристального внимания инвесторов или регуляторов. Важно соизмерять свои возможности с желаниями, а то это и есть тот самый факап. Если менеджмент занимается гринхашингом, то он фактически декларирует свою неуверенность в выборе повестки устойчивого развития. Напротив, устойчивая компания делится со стейкхолдерами и обществом информацией не только о своих достижениях, но и о неудачах: отрицательный опыт помогает другим находить лучшие решения для себя.
Еще встает вопрос системности — интеграции этой повестки в бизнес. Когда устойчивое развитие воспринимается как некий дополнительный бантик, украшение к основной деятельности, это, как правило, ни к чему хорошему не ведет. А вот когда мы говорим про бизнес-процессы, интеграцию — тогда могут быть долгосрочные результаты, и вся компания, все подразделения заинтересованы в продвижении этой темы.
Хвататься за все и вся — это большой риск. Команда устойчивого развития и команда логистов должны собираться и смотреть, где можно оптимизировать процессы и улучшить их с точки зрения внедрения принципов устойчивого развития.
— Если компания хочет внедрить ESG-повестку, что ей нужно сделать на старте? Как выявить слабые места? Кто может помочь в этом?
Е. Д.: Сегодня в России есть целый пул консультантов, которые могут помочь на первом этапе — сделать диагностику и составить план действий. Но в долгосрочной перспективе, конечно, это должна быть внутренняя функция компании. Обучение этому играет важную роль. Например, в Школе управления СКОЛКОВО был создан онлайн-курс «Устойчивое развитие. От стратегии к тактике», который очень ориентирован на практику. Пройдя этот курс, руководитель направления или специалист по устойчивому развитию может разработать дорожную карту или план реализации ESG-инициативы для своей компании.
Курс охватывает все аспекты подготовки плана ESG-инициатив: от анализа текущей ситуации и трендов, формирования тренд-радара до оценки ресурсов, внедрения изменений, оценки этих изменений и, конечно, мотивации сотрудников. Это многокомпонентная история, и одними консультантами не обойдешься. И, конечно, нужно обучать не только тех, кто работает напрямую с повесткой, но и команды, которые будут воплощать эти изменения на практике.
— ESG больше ассоциируется с промышленностью, с добывающими отраслями. Какие сферы бизнеса могут стать новыми флагманами в этом направлении? Как насчет таких новых технологических отраслей?
А. Ш.: Вся информационно-коммуникационная отрасль, включая искусственный интеллект, активно наращивает вычислительные мощности, а это огромные потребители электрической энергии. Если мне не изменяет память, например, Google потребляет столько энергии, сколько целая страна за год. Ответ здесь довольно простой: если ваша отрасль создает выбросы вредных веществ, выбросы парниковых газов или у вас есть опасные производства, то вы находитесь под риском как с точки зрения интересов регуляторов, так и со стороны потребителей.
Мелкие стартапы, скорее всего, не попадают под радар контролирующих органов, но тут есть важный момент — если вы маленькая компания, но работаете с ответственными покупателями, они потребуют от вас отчетности, возможно, верифицированной. Как у вас с выбросами загрязняющих веществ, парниковыми газами, травматизмом, качеством рабочих мест, взаимодействием с регионами и с тем же вопросом равенства, diversity & inclusion (D&I, разнообразие и инклюзивность — корпоративная политика разнообразия и инклюзивности. Прим. ред.)
— Что бы вы посоветовали руководителям в контексте устойчивого развития, какие практичные рекомендации и напутствия могут быть полезны сейчас?
А. Ш.: Устойчивое развитие — это долгосрочная повестка, и первым советом будет смотреть на нее как на долгосрочную стратегию. Здесь нельзя ожидать мгновенных результатов. Важно понимать, что никакие действия с вечера на утро не будут выглядеть убедительно и могут отпугнуть сотрудников. Лучше всего взглянуть на перспективу: что может произойти в вашем секторе через 5, 10 или 20 лет, и какие шаги можно предпринять сегодня, чтобы улучшить свою позицию в будущем.
Если вы все еще относитесь к климатическим скептикам, стоит почитать научные отчеты, например, тех организаций, которые разделяют позиции ООН, такие как Рамочная конвенция по изменению климата. Это может повлиять на восприятие проблемы.
В условиях дефицита рабочей силы, особенно в нашей стране, создание лучших условий для сотрудников помогает не только в рамках принципов ESG, но и предотвращает риски потери квалифицированного персонала в долгосрочной перспективе.
Стоит также проводить кост-бенефит анализ — не только с точки зрения краткосрочных издержек, но и среднесрочных выгод, которые могут появиться благодаря внедрению устойчивых практик. Очень часто забывают о том, что в будущем могут появиться дополнительные издержки, связанные с ценой на углерод, а это существенно меняет финансовую целесообразность проектов.
В целом, важно смотреть не только в краткосрочную перспективу, но и на более длительные тренды. Так, проекты, которые казались экономически нецелесообразными, могут стать прибыльными, если учитывать цену на углерод и другие экологические факторы. В свою очередь, проекты, которые выглядят привлекательными с точки зрения текущих расчетов, могут потерять свою привлекательность в будущем, если не учитывать устойчивые практики.
Ключевая мысль — это не планирование на 20 лет вперед, а понимание тенденций и осознание того, что то, как вы сегодня взаимодействуете с окружающей средой и с персоналом, напрямую влияет на создание или уничтожение стоимости для бизнеса. И это не обязательно требует академической подготовки, важно видеть общие направления и культивировать долгосрочный взгляд.
Вместо того чтобы отмахиваться от изменений, нужно принимать во внимание, что если вы не будете идти в ногу с тенденциями, в какой-то момент может оказаться, что ваши конкуренты ушли слишком далеко вперед. Это риск-ориентированный подход, который поможет избежать попадания в такую ситуацию, когда ваш бизнес будет отставать, а новые вызовы станут для вас непреодолимыми.
Заказать книгу «Устойчивое развитие»:
