«Песни радости, песни печали» — славянское фэнтези от российского автора Василия Ракши. Действие происходит в Пятимирии, в Буян-граде. Княжна Ладимила приезжает сюда, чтобы выйти замуж за царевича Елисея. Она и не догадывается, что ее пригласили… на смотрины, как и десятки других благородных дев. Приводим отрывок из книги. Ладимила впервые видит отведенные ей покои, а затем отправляется в читальню.
***
— Вот, сударыня, пришли! — Сиреневый Кафтан остановился перед неказистой маленькой дверью, выделяющейся своей облезлостью на фоне белоснежной крепостной стены дворца. — Располагайтесь, так сказать, будьте как дома.
Княжна слегка наклонила голову и заглянула внутрь. Полумесяцы бровей взошли на небосклон ее лба, обозначая крайнюю степень удивления. Оказывается, вечер изумлений был для нее не окончен.
— Внутри есть все, включая уборную. Совет розмыслов постарался! Окна, конечно, невелики — в прошлом это бойницы, зато вид из них упоительный. И тихо здесь, никто не помешает. — Уверенность в голосе прислужника таяла под внимательным взглядом княжны Новоградской.
— Это конура для белки, а не палаты для царской невесты, не находите? — Мила настолько устала, что еле сдерживалась, чтобы не взорваться. — И потом, где вы предполагаете разместить мои сундуки с нарядами? И, кажется, вы ничего не сказали об отдельной комнате для Добродеи, моей служанки. Неужто ей придется жить еще дальше? — Возмущение Ладимилы хлестко подкреплялось сталью в ее голосе.
— Позвольте, сударыня, объясниться… Мне очень жаль, но наш двор оказался переполнен… переполнен царскими и княжескими особами, и, к нашему несчастью, осталась только эта комната. Виноваты. Прибудь вы раньше — мы бы с радостью поселили вас в царском флигеле, но он уже забит донельзя, на прислугу и то места нет, они там все передрались. А ваша служанка… Не знаю, попробую выяснить и прислать ее к вам при первой возможности, но обещать ничего никак не могу. Увы, ее судьба не в моей власти.
Ладимила не могла скрыть досады. Ей нестерпимо хотелось умыться, сменить платье и расчесать пыльные волосы. Кто будет ей в этом помогать? Неужто Сиреневый Кафтан?
— Стало быть, до появления Добродеи ко мне приставлены вы? Никак не возьму в толк — как это возможно, чтобы мне помогал мужчина?!
— Сударыня, вышло недоразумение… Я служу царевичу, который направил меня сопроводить вас в покои. Понимаю, вы, должно быть, привыкли к неотступной помощи верной прислуги. Смею догадываться, что вы захотите освежиться после дороги. Нет ничего проще! В уборной найдутся последние новшества Совета красы, работающего под благословением матушки Макоши. Поступление воды регулируется медным рычагом: достаточно нажать на него легонько — и струя теплой воды прольется водопадом прямо на вас. Над тумбой в опочивальне есть карта дворца и ближайших слободок. А также обратите внимание на прозрачный цилиндр, выходящий на четверть сажени из стены, — в него будут поступать письма с распоряжениями обо всех дворцовых событиях. На этом я вынужден откланяться. Рад буду услужить княжне.
Ладимила заглянула в комнату еще раз. «Батюшки, с этим всем разбираться самой?» — подумалось ей. Добродея здесь явно не лучшая подмога. Впрочем, прислужник вызывал у нее одно только раздражение, и, прикинув, что заняться в своей комнате ей будет решительно нечем, она поинтересовалась о расположении книгохранилища. Он порекомендовал посетить читальню при училище — до него удобно добираться.
— Любезный, — окликнула она уходящего Елисеева слугу, — совсем забыла о вечернем приглашении. Девица Алконост была крайне мила со мной и предложила послушать ее пение в трактире… Как же он называется? Ах, забыла… Не знаете случайно, где он может находиться?
— «Брячина» — именно там бывают такие вечера. Он в Малой Кузнецкой слободе, правее Алатырева сада.
Княжна поблагодарила прислужника и пошла разбираться с умными приспособлениями в своем новом жилище.
***
«Сколько же в этой читальне книг? Интересно, есть ли хоть кто-то, кто их пусть не прочитал, но хотя бы пересчитал?» — Княжна стояла посреди огромного зала книгохранилища и восхищенно оглядывала возвышающиеся вокруг нее шкафы, забитые разноцветными корешками. Внизу, под полосами сумеречного света из больших окон в крыше, располагались длинные столы с зелеными фонарями-пятисвечниками. Посетителей было не много, теплый свет ламп обнаруживал две-три фигуры, склонившиеся над книгами. Еще меньше было служителей, во всяком случае, никто не торопился помогать высокородной девице в поисках «Свода буянской жизни при Салтане». Она успела и кашлянуть, и пошаркать мысом туфли по дубовому паркету, и даже постучать по лакированной поверхности кафедры. Наконец из-за массивного шкафа появился человек со стопкой книг, полностью закрывающей его голову. Ладимила подошла ближе, поздоровалась и произнесла название требуемой книги.
— День добрый, вечер — что там у нас сейчас? — Книжная пирамида слегка наклонилась вслед за поворачивающейся в сторону окон головы. — Пожалуйста-пожалуйста, такая у нас точно где-то есть. Воспользуйтесь описью, сударыня, это вон в том углу.
— Не поможете ли мне, сударь? Боюсь, если я и найду нужную книгу в описи, а она окажется где-то наверху, мне потребуется помощь, чтобы спустить ее по лестнице. — Княжна еле сдержалась, чтобы не упомянуть о своем статусе, но в последний миг подумала, что тон, не терпящий возражений, должен сработать.
— Э-м-м-м… Вы тут, верно, в первый раз? Опись устроена таким образом, что, нажимая на кругляшки с нужными буквами, выбивая название книги, а после давя на педаль, вы тем самым выдвигаете ее с полки. Сначала давите не в полную силу, а потом, когда завидели нужный корешок, можно ловить! Оп — и она у вас в руках!
Княжна стояла перед огромным механизмом, похожим на диковинный музыкальный инструмент, и растерянно водила пальцами по его клавишам. К моменту, когда ей удалось набрать нужные слова на этом приборе, ее лоб покрылся испариной. Решающее нажатие педали, и… ничего не произошло. Только откуда-то сверху брякнул уставший колокольчик. Мила внимательно посмотрела, не высунулся ли с какой-нибудь полки корешок, но все книги стояли ровно, как солдаты на плацу.
— Этот звук означает, что вы перепутали название книги или указали его неверно, — прозвучал голос служителя. — Попробуйте еще раз.
Следующие несколько попыток не увенчались успехом: книги предательски стояли на месте, а колокольчик по-прежнему злорадно брякал. Обессилевшая, княжна присела на ступень ближайшей лестницы, не зная, на что злится больше — на здешние порядки или собственную неспособность освоить опись.
— Вы ищете что-нибудь о Буян-граде при Салтане, я верно услышала? — мягким полушепотом спросила одна из посетительниц. В ее руках было несколько толстых книг, держать которые, казалось, ей было совершенно не тяжело.
— Да, но это хитрое устройство сопротивляется и не хочет мне поддаваться! — ответила княжна. Она перевела взгляд на девушку и рассмотрела ее: ровная спина, за которой были сложены птичьи крылья; длинные шелковистые темные волосы, обрамляющие ладное, чистое лицо; сдержанное, закрытое синее платье. Похоже, она была родом откуда-то с юга и явно принадлежала к знатному роду.
— Я Гамаюн. Прохожу обучение в Буянском затворе.
— Очень приятно, Гамаюн. Я Ладимила, родом из Нового града, и я не привыкла к этим умным приспособлениям. У нас все как-то проще, помощь можно попросить у человека, а не у… клавиш.
— Пожалуй, это дело привычки. Удобно, когда приладишься с ними управляться. — Милина новая знакомая подошла вплотную к механизму, положила на краешек свою стопку томов и ловко набрала несколько слов, нажимая на выпуклости круглых кнопок. Пружина педали тяжело согнулась под ее ступней и привела в действие механизм поиска книг. Где-то сзади лязгнули шестеренки, в вышине под самым сводом потолка запрыгали звенья приводящей цепи, и за одним из шкафов зазвенели стукающиеся друг о друга железные шарики.
Гамаюн по звуку отследила нужную траекторию и безошибочно подошла к высокому стеллажу, откуда осторожно достала книгу с золоченым окладом и массивными накладными петлями. На ней были выгравированы несколько слов: «Капля дегтя в бочке меда». Девушка решительно протянула том княжне, оглянулась, подошла ближе и еле слышно вымолвила:
— Не смотрите, чтó на обложке написано. Внутри — истинное описание того, с чем пришлось столкнуться царскому роду двадцать лет назад. После прочтения можете положить вон на ту полку. — Она указала на дубовый книжный шкаф.
— Спасибо, Гамаюн. Это было… весьма впечатляюще. Я о вашем умении управляться со всем этим… — Она обвела вокруг себя руками. — И за такую, как я понимаю, редкость — отдельная моя благодарность. Надеюсь, мы с вами еще свидимся и я смогу отплатить за вашу доброту.
— Не стоит благодарности. С радостью увижу вас здесь снова! Поделитесь потом, как вам книга. — Гамаюн легко поклонилась, забрала книги со столешницы механизма и растворилась в темноте библиотеки.
{Здесь приводится песня, которую Ладимила нашла в книге.}
В книге потрясающие иллюстрации. Это карта Пятимирия
***
Бесконечно долгий день совсем устал и потемнел, на небосклон взошла луна. Ее тусклый, холодный свет отражался в стертых до блеска камнях мостовых. От библиотеки в сторону дворца и окружавшей его крепостной стены шла широкая аллея из кленов. Их рассеченные остроугольные листья оставляли на мостовой причудливые тени, шевелящиеся от ветра. Аллея вела к небольшой, аккуратной круглой площади, от которой расходились улочки и переулки, освещенные лучами граненых масляных фонарей. Княжна Ладимила не могла определить, по какой из них она пришла от крепости. Это ее не сильно раздосадовало. Дева решила, что любой путь наверх обязательно приведет ее домой.
Мысли ее занимало наблюдение: в родном Новом граде даже подумать о прогулке после заката было нельзя: город погружался во мрак после захода солнца. Княжну не раз пугали с самого детства, что с наступлением темноты на улицах появляются злые духи, дети Чернобога, и покинуть стены терема можно только в случае острой необходимости. И желательно не в одиночку. А тут, в столице, ей то и дело попадались неспешно прогуливающиеся горожане. «Ночью здесь так хорошо, так привольно и ничуточки не страшно», — подумала она и свернула в очередной переулок.
Тем временем фонари встречались все реже, а тени от их чугунных перегородок становились все длиннее. Даже когда она в третий раз прошла мимо одной и той же калачной лавки, отмеченной большой сдобной завитушкой на фасаде, признаваться самой себе в том, что она заблудилась, княжне совсем не хотелось. Она сменила направление и на этот раз пошла по темной узкой улице, изломанной холмом и ведущей в неизвестность, к одинокому далекому фонарю. Под ним стояли трое мужчин. Одного из них заметно пошатывало, двое других лениво переговаривались, наполняя тесное пространство между высокими теремами пьяными перетолками, да еще и с заметным амитийским говором. Мила замедлила шаг — ей было не по себе. Как назло, она только что спустилась по довольно крутому холму, а впереди, пусть не близко, но все же отчетливо переливалась бликами белоснежная стена крепости, отражая лунный свет. Отступать не было смысла. Решив, что надо проскользнуть максимально незаметно, она подобрала полы платья, прижалась к стене терема и на носочках стала пробираться мимо палисадников. «Только бы не заметили, только бы не заметили, только бы…»
Княжна грохнулась на мостовую, больно ударившись локтем, и вскрикнула от неожиданности. «Будь неладен этот камень!» — прокляла она валун, ставший причиной ее падения. Быстро встала, отряхнулась и, не оборачиваясь, продолжила свой путь. Переулок некстати расходился на две части. Мила, недолго думая, повернула вправо, надеясь, что так скорее выйдет на дорогу к дому. Через несколько шагов она обернулась: в отсветах керосинового фонаря шаталась фигура, а за ней еще две. Их стремительное приближение не оставляло сомнений — надо бежать! Не разбирая дороги, дева помчалась вперед, в объятую тишиной дремучую темноту. Ей одновременно было холодно и жарко. Несмотря на накопленную за трудный день усталость, ноги послушно несли ее прочь от опасности. Поворот, еще один. Фонари, а вместе с ними и хоть какая-то видимость закончились. Остался только страх, бешено билось сердце, а позади раздавались голоса преследователей. За очередным высоким теремом, слившимся с остальными в одну большую мрачную ширму, блеснул фонарь. Мила взбежала за угол по короткой, разъехавшейся от времени лестнице и оказалась на четко очерченной светом квадратной площадке, со всех сторон окруженной подпорной стеной из бревен. Дальше прохода не было. Княжна дернулась обратно, но было поздно: пропойцы влетели по лестнице и преградили путь к отступлению.
— Какая ладненькая, смотри-ка! — Долговязый мужчина в рваном кафтане цвета сгнившего сена беззастенчиво вглядывался в свою добычу. Кожа его была по-южному темна, а речь выдавала амитийское происхождение. — Куда ты, птичка, так резво от нас упорхнуть решила?
Дева забыла, как дышать. Она сосредоточенно смотрела на своих преследователей и пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной о стену. От прикосновения к влажной древесине она ахнула, чем вызвала у долговязого недобрый хохот. «Ни одного дымочка над крышами — значит, и кричать бессмысленно. Разве что…»
— А-а-а-а-а! — прокричала княжна что было мочи. — А-а-а-а-а! — прозвучало ответом эхо.
Пропойцы резко остановились. Шатающегося пришлось ловить — закон тяготения чуть не заставил его упасть от неожиданности. Тот, что был пониже, в кривой шляпе и с железным зубом, достал из-за пояса нож.
«Славно вышла замуж! Что они со мной сделают? Лишат чести здесь, на заднем дворе заброшенного дома? Возьмут свое и сбросят в колодец, придушив для верности, как гуся перед чествованием Сварога? Или украдут в рабство и увезут в свой Вавилон? Меня, наследницу Велимира, грозы каторжников и всех северных народов? Или бросят здесь, надеясь, что постыжусь рассказать кому-то? Лучше пусть сразу убьют, раз так хотят боги. Раз не суждено мне быть женой царевича. Не дано подарить ему наследника и славить Перуна и Макошь до скончания дней своих. Ведь не пришел срок, я только начала жить! Надо их убедить, образумить, уговорить! Но как?»
— Судари, прошу вас, оставьте меня! Мне нечего вам отдать! — срывающимся голосом твердила Ладимила. — Прошу вас!
Долговязый медленно поднял взгляд куда-то ввысь. После переглянулся с остальными мужчинами. Их смуглые лица исказил ужас. В следующее мгновение на стене дома возник необъятных размеров силуэт какого-то крылатого существа. Мужчины врассыпную бросились обратно к лестнице, соревнуясь в одышке и проклятиях.
Мила сжала веки и лихорадочно шептала молитвы — те, что помнила. На ум шли песнопения в честь урожая и яркого солнца — именно их приходилось читать чаще остальных там, откуда она родом, — на Севере. Она остановила беспорядочный поток слов в голове и подумала: «Если это последние мгновения моей жизни, то зачем мне тратить их на восхваление богов, которые меня оставили? Надо быть сильной до конца и посмотреть в глаза тому, кто принесет мне смерть».
— Что же ты ходишь, девица, темными тропами? — прозвучал хрипловатый женский голос. В размышлениях о печальной своей безвременной кончине княжна и не заметила, как силуэт волшебным образом обратился чарующей своей ладностью девой-птицей.
— Я Сирин. А тебе здесь лучше не гулять ни днем, ни ночью. Заблудилась, красная?
Княжна не могла вымолвить ни слова. Этот день приготовил слишком много неожиданностей для девушки из маленького северного города! На секунду ее посетила мысль, что никогда прежде не видела она столько крылатых дев, как за этот неполный день в столице, да еще и таких привлекательных. Она смотрела на свою спасительницу и не знала, как ее благодарить.
— Ладимила. Лучше просто Мила. Вы меня, право, спасли, Сирин! А я было с жизнью попрощалась.
— Эти убивать не станут. Так, поразвлекались бы да отпустили. Хотя от иноземцев можно ждать чего угодно. А ты, верно, недавно в городе?
— О да, надеюсь, и ненадолго. Что-то мне здесь пока не очень нравится. А вы? Такое имя красивое и… нездешнее. Откуда вы родом?
— Откуда родом, туда не вернусь. — Дева гордо фыркнула. — Это не имеет никакого значения. Знаешь что, милая, давай-ка я тебя домой доведу, потому как после у меня дела. Где ты живешь?
— В крепости, в южной стене мои покои. Как мне повезло встретить вас… И спасли, и до дома проводите. Боюсь спросить: какие дела могут быть в столь поздний час?
— Кто-то ищет приключений, гуляя в темных слободках… — Сирин многозначительно улыбнулась. — Я же пойду в трактир. Там всяко потешнее, чем здесь.
— Не может быть! В «Брячину»? Совсем забыла, что меня там ждут сегодня. И если бы мои наряды доставили вовремя и мне было во что переодеться, я бы тоже туда собралась.
— Стало быть, ты совсем новенькая здесь? Если все дело в чистом платье, то давай пройдем через мой дом — я одолжу тебе наряд. Мне не сложно — у меня их что листьев на дереве.
— Вы безмерно добры ко мне, Сирин…
— Мила, ради всех богов, перестань мне выкать! Я тебя старше на пару лет. Ладно, лет на пять. Но я молода и привлекательна, разве нет? То-то же! Пойдем скорее, пора исправлять твое впечатление от Буян-града. Я уже придумала, в чем ты будешь смотреться бесподобно! Идем!
Из книги «Песни радости, песни печали»
