Сэм и Сэди впервые встретились в больничной игровой комнате в 1987 году и сразу поняли, что они на одной волне, — любовь к видеоиграм сплотила их, сделав одной командой. Через восемь лет пути друзей пересекаются вновь — Сэм и Сэди решают выпустить свою игру, которая изменит и их самих, и весь мир. Охватывающая тридцать лет, эта история о самом важном — о многогранной природе творчества и любви во всех ее бесчисленных формах.
Роман «Завтра, завтра, завтра» о том, что следует за грандиозным успехом: о деньгах, славе и трагедии. И о том, как одна встреча может изменить всю жизнь.
Предлагаем вам прочесть отрывок из этой захватывающей истории.
Встреча
Она стремительно обняла Сэма и поспешила к платформе. Сэм растерялся, не зная, как ее остановить. Будь это игра, он нажал бы на паузу. Или начал бы прохождение уровня заново и на сей раз нашел бы нужные и убедительные слова. Или добыл бы из тайников необходимое снаряжение, которое заставило бы Сэди остаться.
А ведь они даже не обменялись телефонными номерами, в отчаянии подумал он. В его голове юлой завертелся вопрос: как в тысяча девятьсот девяносто пятом году можно разыскать человека?
Теперь, чтобы обнаружить человека, требовалось лишь преобразовать его из цифрового формата в осязаемый образ. И по мере того как фигурка его старинной приятельницы, спешившей к платформе метро, уменьшалась, он успокаивал себя тем, что современный мир, с его глобализацией, коммуникационными магистралями и интернетом, также тяготел к уменьшению.
А следовательно, он без труда отыщет в нем Сэди Грин. Угадает адрес ее электронной почты — в МТУ все адреса заводились по единому шаблону. Найдет ее в телефонном справочнике, опубликованном на сайте института. Позвонит на факультет компьютерных технологий, представившись компьютерным специалистом. Или наберет телефонный номер ее родителей, Стивена Грина и Шарин Фридман-Грин, до сих пор живущих в Калифорнии.
Он все воспринимал в черном цвете. Вот и сейчас он вообразил, что она отшила его и никаких лекций у нее нет. Что она просто взяла — и избавилась от Сэма. Если бы она действительно хотела с ним встретиться, зудел мозг, она оставила бы ему номер телефона или адрес. А раз не оставила, значит, Сэм для нее — это болезненное напоминание о прошлом, которое она не собирается воскрешать.
Или же она поспешила отделаться от него потому, что, как Сэм всегда подозревал, он для нее ничего не значил, — подумаешь, благотворительный каприз богатенькой девочки. А еще этот парень с Гарвардской площади… Какой толк узнавать ее телефон, адрес электронной почты или адрес проживания! Он ни за что не воспользуется этими сведениями! И вдруг со всей феноменологической ясностью он осознал — и осознание это обрушилось на него как гром среди ясного неба, — что, вполне вероятно, он видит Сэди Грин последний раз в жизни и надо запомнить ее в этот ужасно холодный декабрьский день именно такой — стремительно идущей к платформе метро в бежевой шерстяной шапочке, варежках и шарфике.
В полупальто верблюжьего цвета, купленном явно не в военной комиссионке, и в голубых линялых джинсах, расклешенных от колена и обтерханных по низу. В черных кроссовках с белой каймой и с раздутой без меры кожаной, коньячного цвета сумкой через плечо. С выглядывавшим из обшлага пальто краешком светло-бежевого свитера и разметавшимися по плечам блестящими волосами, чуть влажными на концах. Такую заурядную, ничем не отличимую от орды других умных, ухоженных студенток, ждущих прибытия поезда. Такую, в которой нет ни грамма настоящей Сэди.
— Сэм! А ты все еще играешь?
— Да! — пылко воскликнул он. Чересчур пылко.
— Разумеется. Постоянно.
— Держи. — Она сунула ему в руку дискету формата 3,25 дюйма. — Я написала игру. Понимаю, ты человек жутко занятой, но сыграй в нее, если выдастся свободная минутка. Мне хотелось бы узнать твое мнение. И она рванула обратно к платформе.
Сэм устремился за ней.
— Подожди! Сэди! Как мне с тобой связаться?
— Моя электронка — на дискете. В текстовом файле с описанием игры.
Двери закрылись, и поезд умчал Сэди к нужной ей станции.
Вечером, вернувшись домой, он решил не торопиться с установкой игры и положил дискету рядом с компьютером. Соблазн побыстрее начать игру, как Сэм обнаружил, явился отличной движущей силой, заставившей его наконец-то приняться за научный доклад, с написанием которого он тянул уже целый месяц, полагая, что таким образом можно потянуть и до конца каникул. Доклад наводил на него невыносимую скуку.
Ему долго выкручивали руки, пока он не согласился взять тему «Альтернативные подходы к парадоксу Банаха-Тарского при отсутствии аксиомы выбора». И теперь он боялся, что взвалил на себя непосильный труд. Он начал подозревать, что математика, при всей его к ней явной предрасположенности, совершенно его не вдохновляла. Сегодня у него состоялся долгий разговор с Андерсом Ларссоном, научным руководителем с кафедры математики и несомненным кандидатом на Филдсовскую премию, и Андерс проводил его такими словами:
Размышляя над этим, Сэм ел итальянскую пасту, взятую Марксом навынос. Маркс, как обычно, заказал слишком много, так что голодная смерть Сэму не грозила даже в отсутствие Маркса, собиравшегося на горнолыжный курорт в Теллурайд. Маркс попробовал и его увлечь своими каникулярными планами.
— Поехали, Сэм, не пожалеешь. Не беда, если ты не катаешься на лыжах. Большинство народу на этих курортах просто тусуется в барах да на горных склонах.
Сэм, у которого не хватало денег, чтобы съездить на каникулы домой, отвечал неизменным отказом на все подобные предложения, поступавшие от Маркса с завидной регулярностью. Отужинав, Сэм углубился в чтение статьи о теории нравственного развития, готовясь к семинару по философии раннего Витгенштейна, еще не успевшего предать анафеме все свои труды, а Маркс занялся упаковкой чемоданов. Уложив все необходимое, он подписал рождественскую открытку для Сэма, положил ее на стол вместе с подарочным сертификатом на пятьдесят долларов, дающим право вдоволь напиться пива в пивоварне, и заметил дискету.
— Что за «Тебе решать»? — осведомился он, протягивая Сэму зеленую дискетку.
— Игра одного моего друга.
— Какого друга? — поразился Маркс. Он делил квартиру с Сэмом без малого три года, и за все это время Сэм ни разу не упомянул о своих друзьях.
— Из Калифорнии.
— Не хочешь сыграть?
— Не особо. Наверное, чушь какая-нибудь. Я сделал большое одолжение, согласившись ее посмотреть.
— А о чем она? — спросил Маркс.
— Понятия не имею.
— Название интересное. Цепляет. — Маркс уселся за компьютер Сэма.
— У меня есть пара свободных минут. Установим?
— Почему нет? — согласился Сэм, намеревавшийся вообще-то исследовать игру Сэди в одиночку.
Но с другой стороны, почему бы и не сразиться с Марксом, его испытанным и проверенным другом? Они давно уже играли вместе. Обычно они предпочитали сходиться врукопашную в «Мортал Комбат», «Теккен» и «Стрит Файтер», но время от времени отдавали предпочтение «Подземельям и драконам». Они придумали свою серию приключений, так называемую кампанию, и более двух лет успешно ее проводили. Сэм взял на себя роль мастера подземелий. Он очень дорожил этим опытом, считая, что игра в паре — особый тип близости, о которой нельзя болтать направо и налево, поэтому они держали кампанию в «Подземельях и драконах» в строжайшей тайне.
Маркс засунул дискету в дисковод, и Сэм установил игру на жесткий диск. Через несколько часов, пройдя всю игру, Сэм и Маркс оторвались от экрана монитора.
— Что это было? — вскричал ошарашенный Маркс. — Я опоздал по всем статьям! Ажда меня убьет.
Ажда была новой зазнобой Маркса — моделью из Турции, самозабвенно игравшей в сквош и изредка дефилировавшей по подиуму. Как раз в его вкусе.
— Черт, я думал, мы играли всего минут пять! Маркс сорвал с вешалки и быстро натянул на себя пальто — такого же верблюжьего цвета, как у Сэди.
— Твой друг — больной на всю голову. Или гений. Как ты с ним познакомился?
По материалам книги «Завтра, завтра, завтра».
Обложка статьи: unsplash.com
