«Она отличалась спортивной фигурой и душевностью мясорубки». Цитаты из детектива «”Ангельская” работенка»

Детективы Гарри Дилейни и Боб Малхолланд на мгновение встретились взглядами, затем отвернулись каждый к своему окну. Данное парное дежурство стало для них уже третьим, и это был не тот опыт совместной работы, после которого хочется обмениваться рождественскими открытками.

Во всем, что касалось личной гигиены, Дилейни напоминал умственно отсталого бабуина. Всякий раз, когда Малхолланд бросал на него взгляд, палец Гарри оказывался в каком-нибудь новом отверстии: в ухе, глазу, ноздре или во рту. Ощущение возникало такое, будто Дилейни впервые выдали человеческую голову и он пытается понять, как она работает.

Выражая языком тела крайнюю степень отчаяния, Нилл вернулся на тротуар.

— Идем, Нилл. Тут за углом, недалеко, есть хорошая стоянка такси, о которой я тебе говорила.

— О да, — сказал наблюдавший за их злоключениями Банни, — та самая мифическая стоянка, о которой часто говорят, но редко, если вообще когда-нибудь, видят.

— Ты абсолютно прав, амиго, — ответил Гринго. — Полагаю, это спонсируемая правительством форма контрацепции. Иначе как объяснить, что в нашем городе мало такси? Наверняка это способ снизить рождаемость. В большинстве других стран уговорить девушку зайти к себе домой после свидания — та еще задача. А у нас главная проблема — как туда добраться.

Детектив-сержант Джессика Каннингем, тридцатилетняя блондинка ростом метр восемьдесят, отличалась спортивной фигурой и душевностью мясорубки. Она была печально известна своим отвратительным отношением к мужчинам. Легенда гласила, что однажды она настучала на коллегу-гарда за то, что тот оделся не по уставу. В канун Рождества тот пришел на службу в шапке Санты.

Неофициальное прозвище для Каннингем придумала детектив Памела Кэссиди. Оно оказалось одновременно и метким, и смертельно опасным, если бы вы рискнули произнести его в присутствии Джессики. Робосися была абсолютно лишена чувства юмора.

Гринго повернулся и направился к двери в углу. Проходя мимо одного из столиков, он кивнул одетому в длинное коричневое пальто мужчине с козлиной бородой и паршивой серьгой в ухе. Мужчина сидел с брюнеткой, на которой висело столько украшений, что легко хватило бы на целый прилавок на рынке. Банни увидел, что мужчина что-то прошептал женщине, после чего направился вслед за Гринго. Должно быть, совпадение. Однако мимолетный взгляд после глотка виски поведал Банни, что женщина заметила его любопытство. Посмотрев на телефон, Банни засек время: 1:26 ночи. Дадим им четыре минуты. Банни был подозрителен от природы и вдвойне подозрителен к любому, кто добровольно соглашался проводить время в компании с джазом.

Банни повернулся к стоявшему рядом ребенку.

— Ты же слышал, Десси, как перед началом игры я велел ему стоять в воротах? Неужели это так сложно?

— Он не понимает нюансов игры, босс.

— Ты прав, Десси, абсолютно прав.

— Хотите, я снова привяжу его за ногу к одной из штанг, босс?

Банни посмотрел на ребенка.

— Нет, Десси, мы это уже обсуждали. Так делать нельзя.

Обернувшись, Банни увидел монахиню ростом едва ли в полтора метра, оценивающе разглядывавшую его поверх очков в проволочной оправе. Из-под капора выглядывали седеющие волосы. А еще у нее были поразительно голубые глаза, ничуть не потускневшие за те шестьдесят с лишним лет, что они пронзали людей насквозь.

Банни посмотрел на нее сверху вниз, затем снова огляделся.

— Простите, я...

Она отодвинулась, чтобы открыть дверь пошире.

— Ты так и будешь стоять с открытым ртом, как идиот, или зайдешь внутрь?

Овца обернулась и увидела, как нечто черное, большое и злое съехало с однополосной дороги и направилось прямо к ней. Овца не могла этого знать, но зверем был черный «Порше 928S» 1983 года выпуска с красным кожаным салоном. Возможно, овцы не лучшие выживальщики в мире, но природный инстинкт подхватил ее, как пушинку, и она помчалась обратно вверх по склону так быстро, как только могли нести ее ноги.

Затем над ней внезапно поднялась земля, которая не была землей.

Томми Картер поплотнее застегнул ветровку, оперся задом о капот джипа и стал смотреть, как в преддверии нового дня на востоке светлеет небо. Он находился здесь с половины шестого утра, в основном занимаясь безмолвным созерцанием. В море есть нечто умиротворяющее — что-то огромное и могучее, совершенно незаинтересованное в твоем существовании. Оно было здесь до него и надолго останется после.

На какое-то безумное мгновение ему захотелось спуститься к воде, скинуть ботинки вместе с носками и броситься вплавь. Он быстро отбросил дурную мысль: стояло холодное декабрьское утро и он находился здесь по делу.