Восприятие человека очень избирательно. Мы часто пропускаем мимо существенные для общей картины детали. И это обходиться очень дорого: в жертву приносится точность.
Этот факт много лет назад документально подтвердил известный учитель игры на фортепиано и признанный авторитет в области чтения нот с листа Борис Голдовский. (Голдовский известен своими интереснейшими комментариями в субботних полуденных радио-трансляциях из Метрополитен-опера с 1943-го по 1990 годы; он скончался в 2001 году в возрасте девяноста двух лет.)
Однажды музыкант обнаружил опечатку в часто используемой партитуре каприччио Брамса — но только после того, как его не слишком одаренная ученица сыграла неверную ноту на уроке маэстро.
Остановив ее, Голдовский скомандовал сыграть правильно. Ученица со смущенным видом сказала, что сыграла точно по нотам. К удивлению Голдовского, девушка действительно сыграла по партитуре, но в листе явно была опечатка. Сначала учитель и ученица решили, что опечатка вкралась только в их издание нот, но дальнейшая проверка показала, что она содержится во всех партитурах этого произведения. Голдовского заинтересовало, почему никто — ни сам композитор, ни издатель, ни корректор, ни десятки и сотни пианистов, исполнявших каприччио, — не заметил ошибку?
Все видели на листе не то, что там было написано, причем видели одинаково. Они изначально предполагали, что перед нотой «соль» стоит «диез», потому что в данном музыкальном контексте должна была быть «соль-диез», а не обычная «соль».
Как же могло случиться, что столько экспертов упустили то, что заметит любой неофит?
Этот вопрос заинтриговал Голдовского, и он провел собственный эксперимент.
Он сообщил опытным музыкантам, читающим ноты с листа, что в партитуре каприччио Брамса имеется опечатка, и попросил ее найти. Они могли играть произведение столько раз, сколько потребуется, любым понравившимся способом.
И ни один музыкант не обнаружил ошибку. Большинство участников эксперимента заметили ее только после того, как Голдовский сказал, в каком именно такте она находится.
Почему никто не заметил ошибки?
Все просто. Хороший музыкант не читает ноту за нотой, а, по сути, «сканирует» лист, выявляя знакомые шаблоны и подсказки. Он обрабатывает в мозгу группы нот, воспринимая их, что называется, одним блоком. Иначе говоря, видит не отдельные звезды, а созвездия.
Такой подход притупляет восприятие и ведет к ошибкам.
И эта печальная тенденция распространена повсеместно: при восприятии мы, образно выражаясь, «снимаем сливки», замечаем только то, что лежит на поверхности.
По материалам книги «Почему мы ошибаемся?»
